Бои шли почти неделю

Штурмовик смотрит врагу в глаза. Вдыхая пороховую гарь, воин кожей чувствует жар близких разрывов. Слышит свист пуль и шуршание осколков на излёте. Для успеха пехотинцу нужны и сила, и хитрость, потому что использование рельефа местности и различных предметов для маскировки – настоящее искусство. Важна и психология: боец должен понимать, что противник тоже боится, что тоже хочет жить.

Всё перечисленное выше напрямую относится к недавнему штурму села Шевченко Донецкой Народной Республики, непосредственное участие в котором принял дальневосточник из хабаровской мотострелковой брига­ды с позывным «Козерог». 

«Я не ждал повестки» 

– Сам я родом из Хабаровска, работал маркетологом, – рассказывает штурмовик. – Но когда началась специальная военная операция, добровольно отправился на фронт. Я не ждал повестки, сам пришёл в военкомат. Кстати, так поступил не только я, нас было много. Решение далось, конечно, нелегко. Семья, друзья – все отговаривали. 

Первые недели на полигоне для новобранцев самые тяжёлые. Подъём в пять утра, тренировка до изнеможения и рытьё окопов под палящим солнцем. Потом тактика, огневая подготовка, инженерное дело, связь. Учат всему, что пригодится в бою. Когда подготовка на полигоне закончилась, Козерога отправили в пункт временной дислокации, где тренировки продолжились, но уже на мотоциклах.

– После каждого заезда – разбор полётов, – продолжает он. – Инструкторы указывают на малейшие ошибки. Мне казалось, что к нам просто придираются, но нет, только благодаря этим занятиям мы стали теми, кто мы есть. Никаких поблажек, только жёсткая критика, направленная на повышение эффективности. Ведь от этого зависит и успех операции, и жизнь каждого из нас.

В выверенном танце скорости и силы, где каждое действие доведено до автоматизма, чёрные силуэты мотоциклов мелькают между домами. Это не какие-то «покатушки», здесь мотострелки учатся молниеносно преодолевать полосу препятствий, имитирующую сельскую застройку, уходить от огня противника, быстро менять позиции и самое главное – как можно дольше оставаться незамеченными. В идеале – до самого рубежа перехода в атаку. Каждый штурмовик – часть единого механизма, где слаженность решает всё. Почти никакой импровизации, только чёткое выполнение отработанного до мелочей плана.

– Готовились к заходу в Шевченко достаточно долго, – добавляет Козерог. – В первую очередь нужно было преодолеть 15 километров открытого поля, причём ночью. Поэтому перед заходом мы долго тренировались на мотоциклах в уже освобождённом населённом пункте и моделировали различные ситуации, например налёт FPV и «Бабы Яги». 

Ночь «Икс» 

– В ночь «Икс» мы выдвинулись. Полная луна, конечно, усложнила ситуацию, но времени у нас не было, требовалось действовать, – продолжает штурмовик. – Мототехника – это одновременно и наша надежда, и проклятие. Скорость – жизнь, но и шум от движков слышно за километр. Поэтому шли с выключенными фарами на минимальных оборотах, стараясь дышать тише техники. На электроскутерах можно заезжать бесшумно, однако батарея нередко подводит, поэтому предпочитаем мотоциклы. То поле казалось бесконечным. Каждый метр – риск, ведь если не прилетит дрон, то можно запросто наехать на мину. В какой-то момент впереди вспыхнула сигнальная ракета. Да, нас засекли, но слишком поздно, мы уже близко. Без команды все прибавили газу. Мотоциклы взревели, разрывая ночную тишину. Теперь скрытность не имела значения. Главное – скорость. Добравшись до первой линии укреплений, бросили мотоциклы и залегли. Следующая наша задача – прорвать оборону и закрепиться в первом доме. Впереди тьма и неизвестность, но отступать некуда. За спиной километры поля, впереди – враг, поэтому просто продолжали наступать.

Шаг за шагом бойцы рвали оборону противника. Освобождение Шевченко далось непросто. Враг вцепился в позиции и вступил в стрелковый бой. Боевые действия продолжались почти неделю.

– За каждый переулок шли ожесточённые схватки, – отмечает Козерог. – Враг огрызался огнём из пулемётов и гранатомётов, но мы шли вперёд. Особенно тяжело было на подступах к центру села. Там противник оборудовал мощные укрепления, зарывшись в землю и превратив дома в огневые точки. Но и тут наши воины проявили смекалку и героизм. Обходными манёврами под покровом ночи они заходили во фланг врагу и выбивали его из укреплений. Взятие Шевченко имело важное тактическое значение: открывало путь для дальнейшего наступления и освобождения других населённых пунктов на нашем направлении.

Со слов штурмовика, тактика была классическая: граната – выстрел. Способ старый, но работающий безотказно. В тесных домах, где каждый угол таил потенциальную опасность, такая примитивная схема является самой эффективной.

– Я двигался вдоль стены, прислушиваясь, – рассказывает штурмовик. – Тишина давила на уши. Это хуже всего. Когда враг шумит, ты знаешь, где он, а когда молчит, он может быть где угодно – за каждой дверью, за каждым углом. Адреналин зашкаливал, заставляя сердце колотиться с сумасшедшей частотой. Ноги после месяцев тренировок двигались автоматически. Впереди показался поворот. Остановился, встал на колено, выставил автомат. За углом что-то блеснуло. Я медленно выглянул и увидел в отражении разбитого зеркала человеческий силуэт. В такие моменты приходится импровизировать, полагаясь на чутьё, и мгновенно принимать решения. В тот раз выручила граната. Главное – действовать быстро и решительно, не давая врагу опомниться. Я выдохнул, протёр пот со лба и продолжил движение: меня ждала следующая дверь. 

Засада 

На боевой задаче Козерог вместе со своими бойцами попал в засаду. Стену дома на противоположной стороне улицы украшал большой баннер, который у наших воинов подозрения не вызвал. Когда враг из-за него открыл огонь, стало понятно, что никакой стены за этим полотном нет:

– Завязалась перестрелка. Мы быстро сориентировались, но несколько секунд замешательства дорогого стоили. Пару человек зацепило, к счастью, не смертельно. Обидно было до чёртиков. Ну кто бы мог подумать, что противник спрячется за этой тряпкой? Этот случай научил нас быть предельно внимательными к каждой мелочи. Даже к безобидному баннеру на стене. Потому что на вой­не не бывает мелочей, каждая деталь может сыграть решающую роль. И жизнь может зависеть от того, обратишь ли ты на неё внимание. Больше подобных сюрпризов не было, и дело у нас пошло быстрее. 

Личные счёты 

– Есть у меня цель, – рассказывает Козерог. – Понимаю, конечно, что это на грани фантастики, но хотелось найти вэсэушный расчёт БпЛА. Они сидят далеко от линии фронта. Однажды мы перебирались через лесополку, и нас обнаружила «птичка» противника. Уже через три минуты прилетел первый FPV-дрон. Повезло, что мы проходили под хвойными деревьями, и оператору было сложно нас разглядеть. Сначала беспилотник ударил далеко, примерно в 30 метрах. Второй прилетел прямо мне под ноги, но не взорвался. Видимо, уберёг Всевышний.

Тот дрон мог стать для Козерога последним, однако ему повезло. Кстати, с начала 2024 года он не получил ни одного ранения, не считая мелких ссадин и ушибов.

– После этого случая я стал буквально одержим идеей найти этих ребят, – продолжает рассказ штурмовик. – Начал собирать информацию, спрашивать у знакомых, кто может знать что-то о расположении расчётов БпЛА в этой местности. Понимал, что это как иголку в стоге сена искать, но мысль о том, что они безнаказанно убивают наших, не давала покоя. Хотелось хотя бы примерно понимать, откуда они работают, какой у них радиус действия, какие сильные и слабые стороны. Постепенно по крупицам начала копиться информация. От одних услышал про перехваченные переговоры, от других – про замеченные антенны в определённом квадрате. Всё это было очень размыто и неточно, но давало хоть какую-то основу для анализа. Начал наносить на карту возможные места дислокации, учитывая рельеф местности, наличие укрытий и удалённость от линии фронта. После долгих поисков и сбора информации у нас появился реальный шанс. Один из наших сообщил, что видел подозрительную активность в заброшенном здании на окраине села. По его словам, там постоянно работала связь, слышался гул генератора, а вокруг здания ходили люди в форме. Сейчас я определяю оптимальный метод воздействия на этих ценных для противника специалистов. 

Подвиг ветеранов 

– Я из военной семьи, у меня все служили, дед и отец, – сообщает воин. – А прадед в Великую Отечественную войну был в пехоте. Я им горжусь. В нашей семье память о тех временах, о жертвах и героизме, передаётся из поколения в поколение вместе с медалями и фотографиями. Истории о войне, которые прадед рассказывал уже в глубокой старости, отрывочны, не всегда последовательны, да и я ещё ребёнком был. Но даже в этих обрывках чувствовались тот ужас, та боль, которые война навсегда оставила в его душе. Он не любил говорить о боях, потерях, но часто вспоминал товарищей, простых солдат, с которыми делил последний кусок хлеба и рисковал жизнью.

Козерог был отмечен двумя наградами, свидетельствующими о проявленных на военной службе чести и отваге, – медалями Жукова и «За воинскую доблесть» II степени:

– Я их внукам буду показывать, рассказывать, как это было. Хотя словами всего не передашь. Это как пытаться вкус настоящего армейского сухпайка описать человеку, который ел только пиццу. Не поймёт, пока сам не попробует. Так и с наградами. Смотришь на них, красивые, а что за этим стоит – осознать сложно. Иногда мне кажется, что наше поколение, выросшее в мирное время, не до конца понимает масштаб трагедии, случившейся с нашей страной в середине прошлого века. Мы читаем книги, смотрим фильмы, слушаем рассказы ветеранов, но истинное понимание приходит только через личное участие в боевой работе. Знать, что твой предок сражался тогда за свободу и мир, это не просто факт биографии, это огромная ответственность за то, чтобы помнить, чтобы не допустить повторения тех событий.

После взятия Шевченко в селе началась гуманитарная операция. Жителям, которые оставались в подвалах и погребах, российские военные оказывали медицинскую помощь, раздавали продукты и воду. Сапёры уже приступили к разминированию территории, чтобы люди могли вернуться к нормальной жизни.