Думать о близком

Недавно в редакцию пришло любопытное письмо. В нем хабаровский предприниматель Павел Зайченко приглашал к себе в гости, чтобы поговорить с ним о бизнес-потенциале Хабаровска. Он занимается производством одежды, создал собственный бренд и хочет поделиться опытом.

Первые шаги

— С чего все началось?

— Я учился в институте на лингвиста-переводчика, и на втором курсе пошел работать в магазин одежды. Из-за графика пришлось прогуливать занятия, но уже тогда я захотел заниматься одеждой. Еще на первых курсах института покупал черные футболки и рисовал на них отбеливателем, выглядело круто. Чуть позже мы с другом открыли свое дело.

— Когда это произошло?

— Около десяти лет назад. Тогда было очень мало товара, но сильная идея, горели глаза. Мы хотели делать то, что нравится нам самим. У нас был концептуальный магазин: поставили диджейскую станцию с вертушками, любой мог приходить, играть, учиться диджейству. Открыли там тату-студию, позвали мастеров, установили рампу для скейта. Правда, возникали проблемы с соседями, потому что магазин располагался в жилом доме. Зимой мы делали у себя во дворе сноуборд-парк, можно было еще и на доске кататься. А потом нам подняли арендную плату в три раза, пришлось переехать в торговый центр. Сейчас под названием Black Box у нас два магазина в Хабаровске и один во Владивостоке.

— Чья одежда продавалась в магазине изначально?

— Сперва американских и европейских брендов. Потом оказалось, что импортные вещи ввозить не очень выгодно, и начали появляться российские. Пошел спрос на рюкзаки, и я начал их шить, отправлять в Москву и по всей России большие партии. Наладили производство, давали работу инвалидам и бывшим заключенным, но оборудование на тот момент было не очень хорошим, поэтому качество страдало. Потом начали производить одежду — шапки, кепки, футболки, толстовки и куртки. Даже скейты делали. Сейчас наша команда занимается дизайном и заказывает пошив.

— И все шьют в Хабаровске?

— Да, по большей части. Куртки шьют в Бикине, а одежду в Хабаровске. Еще есть у меня кое-какие футболки, которые мы делаем в Уссурийске. Обычно это небольшие ИП или ООО, они шьют под заказ. Мы заказываем партии по 50—100 единиц, но они не отказываются.

Мятежный дух

— Что сейчас производите?

— Толстовки, куртки, брюки, футболки свободного кроя из плотной ткани футер. Бренд называется «Мятеж», потому что мы против серости. Хотелось бы еще производить обувь, но это довольно сложный процесс, в России нет колодок, их никто не делает. Нужно их везти из Турции либо Китая.

— Где заказываете материал?

— В Москве. Причем отечественного производства. Вообще, мне нравится идея поддержки российского бизнеса. Считаю, что если мы живем в России, должны поддерживать все российское, потому что если я поддержу одного предпринимателя, то он в ответ поддержит меня. Единственный нюанс в российском рынке текстиля — мы почти не выращиваем хлопок. Он либо китайский, либо турецкий, либо узбекский.

— Есть сложности с продвижением собственного бренда?

— В первую очередь это недоверие чему-то новому, но сейчас российские бренды пробивают дорогу. Конечно, за теми компаниями, которые на рынке давно, идти очень сложно. Их одежду уже знают. С футболками проще всего — если на них классный принт, их все равно купят. С толстовками и куртками другое дело, там важны бренд, крой и материал. В продвижении нам помогает реклама. Мы даем поносить наши вещи каким-нибудь известным людям, а они потом пишут свое мнение в соцсетях. Это работает.

— Где можно встретить людей в вашей одежде?

— Конечно же, в Хабаровске и во Владивостоке, но мне интересно и другие рынки охватывать. Отправляю одежду по всей России: в Благовещенск, Комсомольск-на-Амуре, Новосибирск, Краснодар, Питер, Москву, Якутск и даже на Камчатку. Производим по 70—80 экземпляров одной линейки, но если вышел хит, можем повторить.

Русский в моде

— Кто ваши покупатели и какая одежда больше всего пользуется популярностью?

— В основном это молодежь от 13 до 30 лет. Многие подростки приходят с родителями. Самые популярные сейчас — принты с аниме и концептуальные надписи. Если говорить о цвете, то это прежде всего черный: такие вещи покупают сто процентов. Этим летом мы делали кислотную футболку с ярким принтом, но она не сильно понравилась. Жалко, конечно, я люблю яркие вещи. Надел и выделился. Кстати, во Владивостоке лучше продается именно яркая одежда, там наши эксперименты заходят на ура. А хабаровчане за строгий стиль. Еще сейчас популярны вещи с надписями на русском.

— С чем вы это связываете?

— Думаю, появляется какая-то гордость за Россию. Раньше всем нужны были импортные бренды и английские надписи, это было круто, потому что ощущалось влияние запада. Мне кажется, что сейчас имидж России поднимается, и градус твоей крутизны растет, если у тебя на одежде кириллица. У меня есть друг, к которому обратился японец из модной японской тусовки — он хотел приехать в Россию. У него был короткий отпуск, и он поехал в Хабаровск и Владивосток. Он повсюду искал кириллицу, надписи на кириллице, одежду с кириллицей. Им очень интересны наши буквы, для них это что-то загадочное, необычное и очень модное.

Перспективы есть

— Как оцениваете потенциал Хабаровского края в текстильном бизнесе?

— Мне кажется, он огромный. У нас есть для этого все производство, а расценки очень демократичные. И рынок у нас свободный. Сейчас Фонд поддержки малого предпринимательства дает самозанятым гранты и кредиты. Можно прийти к ним, сказать, что ты новичок, и тебе помогут написать бизнес-план. Я думаю, в этом сейчас большой потенциал. А начинать на своей земле в любом случае легче. И я думаю, так правильнее. Почему не нужно производить в других странах? В первую очередь потому, что финансы будут уходить из России. Если мы покупаем и продаем друг другу услуги, деньги остаются в стране, и все от этого только в выигрыше. Я не против других государств, но здесь же может сидеть какая-нибудь Наталья Петровна, которая все сошьет. У нее есть дети, внуки, которые тоже будут рады, если у нее появится работа.

— То есть это в первую очередь ваша активная гражданская позиция?

— У меня есть духовный учитель, и он говорит примерно следующее: нужно быть открытым к миру, но заботиться о том, что у тебя под носом, думать прежде всего о близком.