Глаза ночи: снайпер прикрывает продвижение штурмовых групп

Ночью боевые действия звучат иначе. Скрип ремня, редкий шорох земли под локтем, глухой выдох напарника — и длинная пауза, в которой умещается все: ожидание, расчет, ответственность. Снайпер Никон из Кяхты привык жить в этой паузе и работать в ней точно и невозмутимо. Он служит в группировке войск «Восток», и его «специализация» сегодня не только люди и позиции, но и «птички» — так воины называют вражеские дроны-разведчики и ударные коптеры.  

Никон в снайперском деле с 2016 года. До этого шесть лет по контракту в морской пехоте во Владивостоке. Море дало выучку, сухопутная боевая работа ремесло и характер.  

— Каждая задача уникальна по-своему. Просто идем вперед и работаем, — говорит он коротко.  

Снайперская работа изменилась. Оптика все так же требует терпения и хладнокровия, но поле насыщено электроникой. Сегодня Никон с напарником чаще всего выходит ночью: противник активнее поднимает гексакоптеры и «Бабу Ягу» — тяжелые коптеры с подвесом, а значит, кто-то должен охотиться и на них.  

— Ночью результат лучше: их труднее заметить, а нам легче услышать, — объясняет он.

Позиции приходится изобретать на месте: укрытий нет, землю «лепят» под себя, маскируют, уходят в тишину. Главное — выследить, не подставиться, отработать и уйти. На словах просто, на деле — длинная ночь в неподвижности и тягучем внимании.  

Работает двойка — стрелок и корректировщик, взаимозаменяемые, каждый обязан уметь все. 

— Заходим вдвоем, один корректирует, второй делает выстрел, — буднично описывает Никон.

Сошки, дальномер, тепловизионная насадка, список ориентиров и заранее отрисованный «квадрат» — система работы без изменений. Ведется аудио и видеозапись. Отчетность, анализ, обучение молодых. Из оружия — «высокоточный карабин», без излишней конкретики: профессионал лишнего не говорит.  

Снайпер не работает в вакууме. Сегодня Никон чаще всего прикрывает расчеты БпЛА — тех самых «птичкарей», как полушутя называют операторов «квадриков» и «шестикрылых».

— Доходят до заданной точки, мы рядом, на прикрытии, дальше иногда 20 километров пешком, — отмечает он.   

Связь налаживается заранее, секторы ответственности расписаны. Так складывается незаметная для глаза «сеточка» взаимодействия, где снайпер группировки войск «Восток» становится частью общей оптики — беспилотной и человеческой, у земли и в воздухе. 

Эта связка — признак зрелости. Когда корректировщики и «птичкари» работают одновременно со стрелком, сохраняется жизнь военнослужащих.  

— Мы на прикрытии пацанов, — поясняет Никон сухо, но в этой сухости — суть всей системы.  

Противник меняется, признает Никон. Ловушки становятся хитрее: минируют даже бревна, ставят «мелочи» там, где никто не ожидает, маскируются тщательнее, ищут новые приемы.  

— Они постоянно что-то придумывают, — говорит он без эмоций.

Для снайпера это означает больше разведки, больше времени на изучение «квадрата», больше терпения. Поспешность и суета в этой работе фатальны.  

В 2023 году Никон получил ранение в районе Урожайного. Три операции, реабилитация и возвращение в строй. В его голосе нет ни героики, ни обиды. 

— Восстановился и после реабилитации обратно.  

Он не считает это подвигом, лишь продолжением пути, на котором когда-то выбрал «род снайперов». В биографии — медаль «За храбрость» II степени и ведомственные награды. Это сухой перечень, за которым тренировки, огневой рубеж и новая ночь в полях.  

У Никона жена и двое детей. Между выходами на задачи — редкие звонки, короткие разговоры без подробностей и привычный вопрос: «Когда будешь?» Ответ на него у военного всегда: «Как получится», но возвращаться надо обязательно. Его мир делится на два времени: время задачи и время дороги домой. Он редко говорит об эмоциональной стороне, предпочитая лаконичность.  

Снайперская профессия — это не только выстрел, это способность выдерживать паузу. Слушать поле — его шепот и глухой рокот, различать привычный шум ветра и чужой, металлический звук винтов, фиксировать едва заметные приметы: как поток теплого воздуха плывёт вдоль посадки, как меняется рисунок травы у лощины. В этой паузе Никон — мастер. Он экономит слова, тщательно расходует движения и оставляет эмоции на потом. Это профессиональная позиция человека, который отвечает за тех, кто поднимается на штурм.  

И еще это ответственность перед подразделением, где каждый знает, что в невидимой темноте на фланге работает двойка и что эта двойка прикроет, заметит, предупредит.  

У Никона есть устойчивая формула: идем вперед и работаем. В этих словах и его характер, и его шкала ценностей. Он не измеряет свою судьбу подвигами, не ведет счет сбитым «птичкам», не любит говорить о цифрах:

— Результаты есть, но раскрывать не хочу.

Но главное, он остается в строю и делает свою часть общей работы.  

В конце нашей короткой встречи Никон лишь уточняет, когда очередной выход, и, будто извиняясь за скупость слов, добавляет: 

— Недавно вышел с задачи, завтра опять.

В этих двух предложениях его жизнь на сегодня. Между ними семья, которая ждёт, и подразделение, которое рассчитывает. А сам снайпер Никон один из тех, на ком держится движение вперед.