Шериф, просто шериф

Военнослужащий с позывным «Шериф» за время ведения боевых действий награждён медалями «За храбрость» II степени, «За боевые отличия», «За воинскую доблесть» и «Участнику специальной военной операции». При этом сам воин героем себя не считает. Шериф – человек скромный и даже стеснительный.

Военная карьера Шерифа началась в 2012 году. До прихода в армию занимался спортом – боевым карате, увлекался мотоциклами, но из-за аварии жизненные приоритеты пришлось пересмотреть. В итоге принял решение пойти по стопам отца, который 30 лет отслужил в ВКС (сейчас он уже военный пенсионер). Сначала прошёл службу по призыву, затем подписал контракт в разведбате. А вскоре отправился и в первую командировку – в Сирию.

– Потом до 2020 года проходил службу в Росгвардии, затем снова вступил в ряды Вооружённых сил, – рассказывает воин. – Шериф – это второй мой позывной. После ранения в 2023 году вернулся на линию боевого соприкосновения, а так как раньше проходил службу в Росгвардии, ребята сказали мне: «Будешь Шериф». Ну а что, необычно, упираться не стал.

На СВО военнослужащий попал практически в самом начале. Был в выездном карауле, привёз технику в город Валуйки. Там прямо с поезда и поступило предложение ехать за ленту. Сразу попал на харьковское направление, затем изюмское, угледарское, запорожское…

По признанию Шерифа, война – это всегда сложно, но об одном дне, который останется в памяти воина на всю жизнь, рассказывать ему особенно тяжело – очень страшно терять боевых товарищей.

…21 сентября 2023 года нам поставили задачу закрепиться в лесополосе, провести разведку обстановки – понять, что там и как для возможности дальнейшего проживания личного состава, подготовки окопов. Заехали мы в эту лесополосу, а линия боевого соприкосновения там буквально через поле – несколько километров. Листва и густые заросли отделяли нас от позиций вражеских «Градов» и «Акаций».

Отработав задачу, вернулись к «Уралу», сняли каски, и тут два прилёта. Меня взрывной волной откинуло в дерево, думал, рёбра переломал. Получил два осколка в лопатку и по осколку в левый локоть и голову, контузило на правую сторону. Все кинулись врассыпную, а когда в голове всё шумит и вокруг бахает, ориентация теряется напрочь. Сумел добежать до окопов, споткнулся возле одного из них – и всё, потерял сознание, просто упал в этот окоп.

Очнулся, когда ребята в меня водой брызнули. Первой мыслью было, что работали по «Уралу», но машину, как потом оказалось, лишь осколками посекло. Побежал к «Уралу», вижу своего товарища – нашего водителя – ему осколок попал в шею слева, кусок вырвало, жуткое зрелище было. Но главное – парень живой. Наложил ему повязку, перемотал руку, шину сделал. Плащ-палаток рядом нет, носилок тоже, пришлось до «Урала» на себе тащить.

Там уже ребятам кричать начал: «Кто живой, отзовитесь!», подошли, загрузились, поехали. У города Волноваха нас на блок-посту остановили, спросили боевое распоряжение на выдвижение, а у меня из головы кровь течёт. Сказал им, что на борту тяжелораненый, парень с блок-поста быстро сориентировался, прыгнул в УАЗ и нас до больницы сопроводил. Пока двигались, кто-то уже по радиостанции в больницу сообщил, потому что когда мы подъехали, нас уже с каталками ждали, врачи сразу работать начали.

Мне рентген сделали и перемотали всего, сказали ждать. Вышел на улицу, смотрю, подъезжает машина для перевозки трупов, и товарища моего при этом из больницы вывозят. Не смогли спасти... Как врачи потом сказали, сонная артерия была перебита, ранение, несовместимое с жизнью. Владимиром звали, царствие ему небесное. Сталинков Вовка. Хороший был, добрый, отзывчивый человек.

А с моей рукой что-то вообще невозможное было, прямо опускалась она, нерабочей была. Как ехал с такой рукой, уже и не помню. Меня сразу под Мариуполь отвезли, где и прооперировали и руку, и лопатку, а наутро эвакуировали вертолётом до Ростова. Там уже сделали операцию на локте, зашили рассечение головы, контузию капельницами приглушили. Вот так три месяца в госпитале и пролежал.

Огромную благодарность хотел бы высказать военному хирургу, который оперировал меня 21 сентября 2023 года в селе Калинино под Мариуполем, к сожалению, ни имени, ни позывного его не знаю. Осколки залетели очень глубоко, медик мастерски провёл операцию, именно благодаря ему я стал рукой шевелить. Вот они – герои, наши медики доблестные, которые ставят нас на ноги!

20 декабря заехал обратно за ленту. На месте сказали привести в порядок форму одежды, отвезли на командный пункт. Там уже вручили государственную награду, медаль «За храбрость» II степени. В представлении написали, что вывел отделение из-под артобстрела, получил осколочные ранения и, несмотря на это, нёс тяжелораненого товарища.

Если говорить о том, что дало мне участие в СВО, в первую очередь, я получил очень большой опыт в разных направлениях, обзавёлся настоящими друзьями. Понял одно – на гражданке друзей не было… И ещё, что ждут только родители – верят в тебя и искренне любят. Поэтому, если уж я чего боюсь, то только того, как родители будут без меня в случае моей гибели. Наверное, именно это самое страшное для меня.

Историй за время участия в СВО у Шерифа накопилось немало. Слушая их, понимаешь, что иной раз спасает не только накопленный опыт, но и простое везение вкупе с интуицией. Как, например, в следующем случае.

– Где-то месяц назад были на дежурстве с Алтайцем, работали боевыми двойками. Нам по радиосвязи сообщают: «Работает ДРГ». Алтаец выходит из блиндажа, говорит: «Три человека «заряженных» в лесополосу нашу пробежали». Полетели туда, смотрим – у одного ручной пулемёт Калашникова, у остальных – старые автоматы Калашникова, «вёсла» их ещё называют.

Мы свистим, спрашиваем, кто такие. Они – свои. Кто свои, какая бригада? Отвечает, какая-то 69-я или 59-я. Говорю, что тут делаете? А они, мол, у нас здесь точка закрепа. Хотя вся лесополоса подконтрольная наша, другая бригада или кто-то ещё сюда не зайдёт, все знают, кто где стоит.

Ситуация накаляется. Их три человека, нас двое. Мы стволы на них направили: «Ваши позывные?» Начали они нам называть: «Байкалы», ещё что-то. А сами в нашей одежде пиксельной, красным скотчем перемотаны. Спрашиваем документы – документов нет. Ну, давайте, говорим, строимся, сейчас будем вас проверять. Они нервничать начали, дёргаться, попытались как-то огрызнуться.

Алтаец пару раз в воздух выстрелил и под ноги им пару раз, и они оружие сразу сложили. Мы его забрали и держим их под прицелом. Доложил своему старшему, что взяли группу из трёх неизвестных без документов. А при них ещё и телефоны были, в которых карты оказались – Альпин квест (основная программа, позволяющая не только ориентироваться на местности, но и корректировать огонь артиллерии. – Прим. авт.). И все точки наши мечами у них на картах обозначены, и вся лесополоса, где мы находились в тот момент.

Приехала комендатура, полиция, забрали их. Потом, как выяснилось, это реально ДРГ работала. Даже не могу сказать, почему так получилось, что они не начали отстреливаться. Может, решили в доверие к нам втереться, мол, свои, заблудились. Не заблудились. Были схвачены. Мы с Алтайцем получились небольшими героями дня.

Также, помимо везения и интуиции, нельзя бойцам на передовой, по признанию Шерифа, и без юмора жить.

…Вот был случай, стояли мы недалеко от железнодорожной станции, и её начали обстреливать, да так, что дом, в котором мы находились, ходуном заходил. На улице зима, снег лежит, а у нас три бойца броню, каски надели и в трусах оборону занимать побежали. Все потом дружно посмеялись. Юмор тут совсем не такой, как на гражданке, но без шуток никуда, главное, что всё проходит без обид.

Участие в СВО, по словам Шерифа, дало ему многое. Это и накопленный боевой опыт, и полученные новые навыки, и приобретённые армейские товарищи, но самое главное – теперь мужчина точно понимает, что такое счастье.

– Для меня счастье – это мой сын и то, что у него сейчас мирное небо над головой. Пусть он никогда не познает то, через что я прошёл.