Заглянуть в себя

Весной этого года Хабаровская филармония объявила новость: главным дирижером Дальневосточного академического симфонического оркестра выбрали Антона Шниткина, который прибыл в краевую столицу из Кургана. Мы побеседовали с ним о том, как работается на новом месте, почему не стоит упрощать классику и зачем музыкантам приходить в школы.

Новые горизонты

— Теперь вы житель нашего города. Как так получилось? Вы ведь руководили Зауральским симфоническим оркестром.

— Захотелось сменить место. Для дирижеров нормальная ситуация, когда они ротируются, как принято сейчас говорить. Увидел, что в Хабаровске идет конкурсный отбор, и отправил свои видеозаписи и резюме, а дальше уже меня пригласили на очную часть конкурса. Нужно было отыграть две программы: классическую симфоническую и детскую сказку, мне попалась «Русалочка». Потом было трехэтапное голосование за одного из пяти кандидатов. Сначала свое мнение высказывало руководство филармонии, затем сам оркестр и, в конце концов, публика. Очень рад, что выбрали меня.

— А раньше бывали в Хабаровске? Может, в качестве приглашенного дирижера?

— Нет, но город мне сразу понравился. Очень зеленый, необычный — со всеми этими холмами, на большой реке. Удивительное место: рядом и тайга, и океан, и медведи, и тигры — все смешалось.

— Как вас встретил оркестр?

— Несмотря на то, что мы были чужими, как-то сразу нашли общий язык. Дирижер результата добивается зачастую больше словом, чем жестами. К коллективу нужно относиться бережно, как и к любому инструменту. Здорово, что у нас все сложилось хорошо.

— Насколько мне известно, ваша первая музыкальная специальность — скрипач. Как пришли к дирижированию?

— Долгое время я жил в Германии, учился там и работал. Много играл в оркестрах, видел эту работу со стороны и изнутри. Дирижированием я, если сравнивать с моими коллегами, занялся достаточно поздно — мне было около тридцати лет. Предпосылки к этому появились давно, еще в юношестве иногда руководил камерными оркестрами, и мне очень нравилось. Всегда хотел заниматься чем-то глобальным, принимать участие в создании симфоний.

С палочкой и без

— А что собой представляет работа дирижера?

— Раньше это был человек, который просто показывает вступление и технические моменты, но сегодня все музыканты умеют считать и такт, и метр. Сейчас главное — создать из всех инструментальных партий драматургию произведения, разгадать ее. Если все будут одинаково громко играть, сложно будет понять, о чем вообще идет разговор. Так что у дирижера не столько технические задачи, сколько психологические: наполнять оркестрантов, вести за собой.

— Вопрос, который лично меня волнует с детства. Каково функциональное предназначение дирижерской палочки?

— Изначально она предназначалась для того, чтобы показывать такт. Но сейчас уровень исполнительства растет, и задачи совершенно другие ставятся, музыку другую пишут. Многие отказываются от палочки, потому что оркестру уже не нужно показывать такт, он и сам может сыграть.
— Когда смотришь выступление симфонического оркестра, первым делом обращаешь внимание на дирижера и его мимику. От некоторых вообще нельзя взгляд оторвать, настолько ярко они выражают свои эмоции.

— Это выходит само собой. Нельзя быть в стороне от музыкального процесса, ты все пропускаешь через себя, вкладываешься в произведение, и это читается на лице. Жаль только, что дирижер стоит спиной к зрителям.

Музыку — в массы

— А как вы относитесь к музыке массовой культуры? Зрители обычно в восторге от какой-нибудь темы «Пиратов Карибского моря», исполняемой симфоническим оркестром.

— Вся музыка имеет право на существование. У нас, к примеру, есть программа «Музыка кино». К тому же саундтреки к фильмам — это не всегда ширпотреб. Джон Уильямс, который написал музыку к таким хитам, как «Звездные войны» и «Гарри Поттер», — замечательный композитор. Другое дело, когда упрощают уже написанные классические произведения — допустим, делают рок-обработку в сонаты Бетховена. На мой взгляд, это не та популяризация. Чтобы классическая музыка охватила более широкую аудиторию, о ней нужно рассказывать, а не менять.

— Как, по-вашему, это осуществить? Приходить в школы с лекциями?

— Насчет этого у нас есть идеи. Хотим делать концерты для студентов, поскольку вузов здесь очень много. По всей России есть такая практика — приглашать учащихся школ, университетов и рассказывать о том, что такое классическая музыка, играть самые яркие произведения. Интерес возникает, только когда люди понимают, о чем идет речь. Есть у нас и задумка по поводу школьной программы — допустим, ученики проходят Пушкина, Лермонтова, а мы играем те музыкальные произведения, которые написаны на их сюжеты и стихи. Для младших классов есть много сказок, например у Римского-Корсакова. Важно рассказывать, что такое классическая музыка, из чего она состоит, какие есть каноны, жанры, инструменты, стили. Надеюсь, у нас все получится, и мы осуществим задуманное.

— В финале беседы хочется услышать что-нибудь вдохновляющее. Что дает классическая музыка слушателю?

— Музыка подталкивает к тому, чтобы ты нашел смелость присмотреться к своим поступкам, заглянуть в себя, понять, все ли ты правильно делаешь. В общем, заставляет думать.