Майские призывы ноября

В феврале исполнилась очередная годовщина со дня рождения Алексея Клементьевича Черного. Многие из наших земляков уже и не помнят имени этого некогда грозного властителя края. Все меньше сегодня бывших партийцев, которые поднимут чарку любимой им «Аралиевой» за здоровье своего Первого. И откроют его почти 500‑страничную книгу «Остаюсь дальневосточником» именно на той странице, где бывший шеф упоминает их фамилию.[/b]

А.К. Черный родился 23 февраля 1921 года на Украине. В 1938 г. после окончания средней школы поступил в Московский химико-технологический институт им. Д.И. Менделеева. С отличием защитив диплом, был направлен на военный завод в пос. Эльбан Хабаровского края, где быстро вырос до заместителя начальника предприятия.

Дальнейшая жизнь А.К. Черного прочно связана с профессиональной партийной работой: секретарь Комсомольского-на-Амуре горкома КПСС, первый секретарь райкома КПСС района имени Лазо, второй секретарь Хабаровскогокрайкома партии. С 1959 по 1962 гг. работал первым секретарем обкома партии в ЕАО. С 1962 по 1970 А.К. Черный трудился в должности председателя Хабаровского крайисполкома. С 1970 по 1988 гг., до ухода на пенсию, занимал пост первого секретаря Хабаровского крайкома партии, являясь одновременно членом ЦК КПСС. Был депутатом Верховного Совета РСФСР (1959—1962), депутатом Верховного Совета СССР (1962—1988). 

Большие организаторские способности А.К. Черного, широкая эрудиция и колоссальная работоспособность позволили ему внести большой вклад в развитие края. По его инициативе и под его личным контролем в Хабаровске были построены многие предприятия строительной индустрии: завод алюминиевых конструкций, завод объемно-блочного домостроения, завод мостовых железобетонных конструкций. Мощный импульс развития под его руководством получила энергетика края: возведены ЛЭП-500 «Райчихинская ГРЭС — Хабаровск — Комсомольск-на-Амуре», энергопереход через Амур, Хабаровская ТЭЦ-3. Ударными темпами были построены в пригородной зоне Хабаровска птицеводческие и животноводческие комплексы. Введены фабрика мороженого, Центральный продовольственный рынок, тепличные комбинаты, совхоз «Заря», Хабаровский комбинат рыбной гастрономии. 

Много внимания А.К. Черный уделял жилищному строительству, благоустройству Хабаровска. При нем создан мемориал «Площадь Славы», построены гостиница «Интурист», Дом радио, краевая больница, театр музыкальной комедии, конференц-зал.

За успехи в работе А. Черный награжден четырьмя орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, медалями «За трудовую доблесть», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», «За освоение целинных и залежных земель», юбилейными медалями. Удостоен трех золотых медалей ВДНХ СССР. 19 мая 1994 года Хабаровская городская дума присвоила ему звание «Почетный гражданин города Хабаровска».

Конечно, не мог Алексей Клементьевич вместить на ее страницах всей богатой истории края, а кое-что забыто сознательно. И давно забыты те обиды, которые пережил в свое время практически каждый функционер, работавший рядом с этим человеком. Забвению преданы и те просчеты, которые сегодня наглядно показывают все прелести административно-командного метода руководства. Кто нынче вспоминает впустую затраченные колоссальные средства на строительство агрохимического городка в Нижней Тамбовке, на возведение крупнейших птицефабрик и животноводческих комплексов, производство продукции на которых полностью зависело от привозных кормов? А строительство панельных домиков для переселенцев в совхозах отделившейся сейчас ЕАО, в которых завербованные украинцы и молдаване никак не могли согреться и которые смотрят сейчас на мир пустыми оконными и дверными проемами? А гордость края и его личная заслуга город Амурск? Что сталось с этим некогда самым красивым и самым быстро развивавшимся городом края? 

Наверняка знаю, как обидятся на меня за подобные суждения вчерашние соратники, тем более что я почти все получил в жизни из рук А.К. Черного. А еще скажут: чего же ты раньше молчал, мог бы тогда прямо в глаза, всю правду-матку... Но разве мог? Да кто был я? Маленький винтик в партийной машине.

И потом, ведь большое видится на расстоянии.

Я не собираюсь анализировать пятилетки, когда у руля края был Алексей Клементьевич. Оставим это потомкам. Подчеркну только, что был он простым человеком, наделенным от природы способностью управлять. И вспомню те эпизоды, которые он в воспоминаниях опустил. Наверное, для него эти события не имели особого значения, а в моей памяти остались.

Знаю, многие сейчас сожалеют о тех временах, когда на майские и октябрьские праздники проводились демонстрации. Сегодняшние шествия не идут в сравнение с тем действом, вызывавшим всеобщую эйфорию. Поверьте, это не дежурные слова или ностальгия по прежним временам.

К демонстрациям готовились парткомы, комитеты комсомола, профсоюзы. «Перепадало» и художникам — дипломированным и простым оформителям на заводах, комбинатах и фабриках, так называемым «подснежникам», которые где-то там, в цехе, числились слесарями и получали зарплату, а на самом деле знай себе рисовали плакаты и выводили лозунги на красном сатине. Перед шествием надо было нарисовать, кроме транспарантов и перетяжек на древках, еще и портреты членов Политбюро ЦК КПСС. И какая была радость от того, что их иногда меняли. Платили за каждого отдельно и немало. Изготовление было несложным: цветную фотографию, разлинованную на квадраты, подкладывали под эпидиаскоп (такие приборы, наверное, только в сельской глубинке где-то сохранились), проецировали на холст, распластанный на полу, и по клеточке переносили на него незабвенные черты. Просто и денежно. Неважно, что все портреты были почти на одно лицо (многое зависело от таланта и национальности живописца). В колоннах ведь их понесут вразнобой. Кто же обратит на это внимание? Хотя рядом с центральной трибуной всегда и все записывали в особый блокнот регистраторы из отдела пропаганды... 

Готовился к демонстрации и простой народ. Надо ведь было купить горячительное, расфасовать его по фляжкам, плоским бутылкам, грелкам таким образом, чтобы никто не заметил. Женщины готовили специальную «закусь», чтобы только на один «кус» было. Пирожки, бутербродики, канапе, вареная колбаска, обязательно огурчики. Кому-то надо было заботиться о таре. Пластиковые стаканчики в моду еще не вошли, стеклянные не понесешь — гремят. Хорошо, если бумажными для мороженого разживешься. И уж совсем счастливы были обладатели складных пластмассовых емкостей. Но верхом изобретательности были особым образом выточенные на токарных станках металлические рюмки. Секрет их изготовления передавался от завода к заводу, как переходящий вымпел. Были, конечно, баяны, гармошки, а то и целые оркестры для увеселения. Свои «агитбригады» плясунов, певиц и так далее. Так что подготовка шла основательная.

Конечно, готовились и в райкомах партии. Надо итоги соревнования подвести, знамена вручить, оформление колонн проинспектировать, иллюминацию проверить, о явке позаботиться. Хотя, честно сказать, никто народ по разнарядке не загонял, сами приходили с удовольствием. Особо готовились первые секретари райкомов. Мало того, что они за все отвечали, им предстояло еще и «кричать»: после того, как головная шеренга района пройдет мимо памятника вождю пролетариата, у подножья которого стоял первый секретарь с другими краевыми лидерами, секретарь райкома обязан был быстро добежать до места на центральной трибуне, откуда ему надлежало приветствовать радостные колонны. Кто же лучше него знал родные коллективы?!

…Ноябрь в том году выдался холодным. Район, о котором идет речь, шел четвертым. Колонны уже около четырех часов были на морозе. К запасенному заранее подогреву прикладывались не только рядовые демонстранты. Изрядно подогревшись, первый секретарь райкома (не стану называть ни район, ни фамилию — нет уже человека в живых) пробивается к лобному месту, вынимает из кармана тезисы и начинает приветствовать колонны. Тексты были заранее отпечатаны заглавными буквами на бумаге (первый секретарь не отличался хорошим зрением) и наклеены на картон. Удобно. Кричит. Колонны отвечают легоньким «Ура». Надо сказать, что регистраторы отмечали и силу реагирования народных масс на приветствия. Но демонстрация шла к завершению. Верховное руководство тоже успело «приложиться», посетив кабинет главного врача больницы, где был бесплатный временный походный ресторан. Так что большого «воодушевления» от «народных масс» уже никто не ждал. 

Как вдруг колонна взрывается единодушным «Ура!» Из рук первого секретаря едва не выпала заветная картонка. Что такое?! К покинутым было первым рядам трибуны потянулись краевые лидеры: в чем там секрет? Вроде все как обычно, но демонстранты не сдерживают улыбок и смеха. А первый секретарь через микрофон на всю площадь с пафосом провозглашает: «Да здравствует Первое мая — день международной солидарности трудящихся! Ура!» Ну как, скажите, реагировать народу, проведшему на стылом ноябрьском ветру половину рабочей смены? Конечно, громогласным «Ура»! Причем повторялось это не раз и не два.

Алексей Клементьевич Черный из оцепенения вышел первым: «Заберите у него листок! И принесите мне!» Там действительно были начертаны майские призывы. Видимо, секретарша поленилась лишний раз перепечатывать одно и то же и отдала тезисы майской демонстрации. А может, просто листки перепутались. Мало ли что. Но факт остается фактом: первому секретарю дальше «кричать» не позволили. А потом… перевели в крайком партии. …Демонстрации со временем закончились. Жаль. А то покричали бы.

Владимир ЕРОХИН,

фото Валерия ТОКАРСКОГО

(Продолжение следует)

[b]