Солист с монитора «Ленин»

Один из таких ветеранов — известный в Хабаровске человек Василий Иванович Чечукалов. В преддверии праздника Совет ветеранов Краснознаменной Амурской флотилии предложил его кандидатуру на соискание городской премии имени первостроителя Хабаровска Якова Дьяченко.

Воспоминания о детстве

Поклонники сценического таланта Василия Чечукалова, исполнявшего долгие годы в театре музыкальной комедии первые партии во многих спектаклях, наверное, удивятся, когда узнают, что актер — моряк, старшина первой статьи в отставке.

— Наша семья жила в деревне Ерковцы Ивановского района Амурской области, — рассказывает Василий Иванович. — Отец был начальником почты, или, как тогда говорили, почтового агентства, а мать батрачила на местных китайских богатеев. Когда в 1932 году голод добрался и до Дальнего Востока, родители, чтобы сберечь детей, завербовались на строительство Комсомольска-на-Амуре. Мне было всего шесть лет, но и я хорошо помню, как ехали на пароходе «Колумб», том самом, на котором добирался первый десант комсомольцев к месту строительства города Юности. Помню как обживали двухэтажный дом на Дземгах на берегу Амура: справа находились авиационные мастерские, слева — лесопилка. На втором этаже в одной комнате жила наша семья, в другой располагалась почта, где работал отец. Внизу был местный морг или, как его тогда называли, — мертвушка, куда свозили замерзших людей.

Дошли до Харбина

— В сорок четвертом году меня призвали в армию, — продолжает свой рассказ Василий Чечукалов. — Считаю, большой удачей стала для меня служба в Краснознаменной Амурской флотилии, где я был комендором башенной(по-сухопутному — артиллеристом) на мониторе «Ленин». Команда — 200 человек, 22 орудийных ствола. Можете себе представить, какая это была махина!

В августе 1945 года нас сначала отправили на позиции, где мы маскировались всю ночь, чтобы японские самолеты не обнаружили. Трое суток стояли под левым берегом. А потом объявили поход на Сунгари. До Харбина с боями дошел только наш монитор «Ленин». Командовал кораблем капитан-лейтенант Павлов. Маленький ростом, но толковый и смелый. Был уверен, что дойдем до Харбина. И дошли. Вначале освободили Цзямусы, потом подошли к Фунгину.

Против смертников

Это была настоящая японская крепость. Пехота никуда не могла пройти, потому что это город-гора, а в ней укрепрайон трехэтажный. Там на каждом пятачке столько смертников было! Первый этаж — орудийный, второй — пулеметный, третий — наблюдательный, где офицеры жили, а солдаты были прикованы к пулеметам и пушкам. Мы там дня три или четыре стояли. Из орудий стреляли, бомбили сверху с самолетов. Ничего не помогало сломить японское сопротивление. Потом нам дали приказ идти дальше, а тут, мол, пусть пехота овладевает этим укрепрайоном. В помощь ей начали спускать с монитора две танковые пушки, которые в Хабаровске погрузили на корабль. Попробовали их с помощью трапа снять — чуть не утопили. А я здоровый был, молотобойцем работал до призыва в армию, крикнул: «Братцы, в воду!» Мы под трап встали, и орудия по нам прошли. Командир десантников меня расцеловал, снял с себя медаль «За отвагу» и прикрепил мне на гимнастерку.

Война и песни

А как я запел, сам себе удивляюсь. Когда мы стояли в Харбине, там потомки русских эмигрантов все порывались попасть делегацией на наш корабль. Вначале не разрешали, а потом комбриг дал добро, велев подготовить самодеятельность. У нас на мониторе был собственный хор, но сольно я никогда не пел. Командир приказал, пришлось запеть. Всем понравилось.

Так с 1945 года и по сей день пою. Люблю песни об Амуре и краснофлотцах. В них вся моя жизнь.

Елена ЧЕРНИКОВА