Образование. Взрослые на пересдаче

Родители давно боятся ЕГЭ больше, чем сами выпускники. А поскольку лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать и потом еще полгода беспокоиться, 7 апреля пробный экзамен по русскому сдавали… мамы и папы. И журналист «Хабаровских вестей».

— Опаздываете, — сотрудники пресс-службы краевого минобрнауки суровы, и я понимаю, что все серьезно: деловая игра будет действительно деловой.

На входе нас встречают организаторы и вежливо, но настойчиво просят оставить в специальной комнате все, кроме паспорта. Его проверяют дважды: на входе в пункт проведения экзамена и перед дверьми аудитории.

— Слушайте, а что сдаем? — переговариваются впереди две мамы. — Русский? Тогда точно ничего не получится…

Пока охранники водят вдоль меня металлоискателем (вдруг прихватила несанкционированный гаджет?), тележурналисты снимают процесс на камеру (коллеги, вы меня нервируете). Оператор заходит вместе с нами в аудиторию, и я начинаю понимать выпускников: браться за ответственное дело под всевидящим оком как-то дискомфортно. Но школьникам, думаю, будет полегче: все-таки деликатные веб-камеры по периметру — это лучше, чем огромный видеоглаз, нависающий прямо над твоими каракулями…

Контрольно-измерительные материалы (КИМы) принесли в запечатанном конверте — как на настоящем ЕГЭ. Мы внимательно проверяем номера заданий и бланков, а организаторы тем временем зачитывают правила. Да, именно зачитывают — любое отступление не допускается. На столе можно держать только ручку, паспорт, КИМы, а также еду и лекарства, если таковые нужны по состоянию здоровья. Выходить — исключительно с пустыми руками и в сопровождении организатора. Все это выпускники на ЕГЭ слышат далеко не впервые. Но монотонные формальности и правда помогают сосредоточиться.

Время начала экзамена — 16.16.

Ё — ваше, не мое

На работу нам отвели 20 минут — примерно в… семь с половиной раз меньше, чем одиннадцатиклассникам. Надо поторопиться.

Приступаю к заданиям и вспоминаю, как это было со мной в прошлый раз 13 (ого!) лет назад. Третий год эксперимента: никаких еще рамок и камер, зато результаты уже влияли на аттестат, хотя небрежная проработка самих заданий вызывала желание причинить составителям ущерб. Тогда у меня раз пять мелькала одна и та же мысль: «А какой из вариантов они имели в виду, если все неправильные?»

В этом реальном КИМе 2015 года задания проще, уж поверьте. По крайней мере, у меня и без подготовки не возникает никаких затруднений. Как вдруг…

«Выпишите слово с неправильным ударением», — гласит испытание под номером 4. И первым делом предлагает слово «запЁртый». Казалось бы, все очевидно, но интуиция и опыт прошлого ЕГЭ подсказывают, что дело нечисто. А пока висну в самом начале части А, минуты уходят все быстрее…

Прощай, соточка

Волевым усилием приказываю себе: «Отомри!» и бросаюсь в бой. Остальные задания вопросов не вызывают, и за пять минут до окончания экзамена успеваю сделать уже 15. И тут меня осеняет: надо ведь недрогнувшей рукой переписать ответы в бланк! Чудом успеваю к финальному сигналу.

— Видите, каждый тип бланков собирается отдельно и упаковывается в свой конверт, — начальник отдела краевого минобрнауки Екатерина Кошельникова комментирует завершающую процедуру. — Поэтому шанс, что ответ сопоставят с личными данными, нулевой. Далее бланки отправляются на оцифровку, мы же на ваших глазах уничтожим ответы. Проверку можете сделать самостоятельно по ключам.

Момент истины: сверяю результаты своего труда с буквами и цифрами на выданном листе. Интересно, я хотя бы теоретически, как бывшая отличница, могла получить 100 баллов? Правда жизни сурова — нет, не могла: под номером 4 вместо вписанного мной слова «запертый» красуется «оптовый». Я не верю своим глазам.

Может каждый

После проверки на стойкость родители делятся впечатлениями.

— У меня ЕГЭ мандража не вызвал, успела выполнить 20 заданий и нашла всего две ошибки, — рассказывает мама десятиклассницы Олеся Воителева. — Так что за 3,5 часа точно сдала бы. Хотя я не гуманитарий — бухгалтер-экономист. Самое неудобное — печатные буквы и цифры. Вот где можно сбиться. Но в целом совсем не страшно. Дети справятся.

— А я вот электронные часы пронес! — огорошивает присутствующих папа Жан Новиков. — Если бы они были подключены к Интернету, там могли быть ответы.

Екатерина Кошельникова обстоятельно объясняет опасность такой ситуации:

— Как только вы заходите в пункт с такой вещью, это становится вашей проблемой. Если хоть один наблюдатель заметит подозрительную активность, вас удалят из аудитории и вы получите 0 баллов. Без вариантов. Неужели вы этого хотите? Вот потому ЕГЭ должны быть честными.

Я же понимаю, что ухищрения вообще не нужны: преодолеть минимальный порог может практически любой человек, а уж тем более подготовленный выпускник. Хотя слово «запЁртый» все равно не даст мне спать спокойно…

Эпилог

…Конечно же, я перерыла все доступные мне словари. И нашла то, что хотела: литературная норма — «зАпертый», а вовсе не «запЁртый»! К сожалению, мне, как жертве эксперимента, подавать апелляцию о несогласии с баллами некуда. Но на месте выпускника сделала бы именно так. ЕГЭ давно идет в штатном режиме, и, по-моему, 15 лет — достаточный срок, чтобы научиться наконец выверять тесты.

У меня, естественно, возник вопрос: только в Хабаровске, по данным городского управления образования, около 2 500 выпускников, почему тогда участников пробного экзамена всего 15?

— Порядок проведения ЕГЭ запрещает размещать в аудитории большее число человек, — объяснила министр образования и науки края Алла Кузнецова. — Поэтому мы выбрали представителей родительских комитетов, которые потом смогут донести информацию до остальных. Однако ничто не мешает школам поставить такой эксперимент самостоятельно.

Дарья УЛАНОВА, фото пресс-службы краевого минобрнауки