Есть ли жизнь на Чумке

 Самый спорный остров в нашем регионе — Большой Уссурийский. О нем наслышаны далеко за пределами Хабаровска, к которому он территориально относится.

Создается впечатление, что островитяне — люди активные, готовые выступить по поводу и без оного. При этом на досрочных выборах президента (поселок признан труднодоступной отдаленной территорией, поэтому там выборы проводят на неделю раньше всей страны) гражданскую позицию выразили всего четыре человека. Хотя на момент выборов в марте 2018-го там был зарегистрирован 61 избиратель. Осенью проголосовать за губернатора и мэра пожелали восемь островитян.

Документальный фильм о Чумке, попавший недавно в Интернет, стал драмой с элементами триллера. Мы решили проверить, так ли все печально в поселке, и отправились на остров.

Люди, ау!

 Бригада специалистов комитета по управлению Индустриальным районом высаживается на берег. Сегодня у них две задачи — осмотреть территорию и посетить семью, где недавно родился малыш. За последние два года это уже пятый новорожденный островитянин. О ребенке в комитет сообщили из детской поликлиники, куда обратилась за консультацией мама с младенцем. По правилам надо убедиться, что малыш живет в комфортных условиях.

— Где все?

Мы делаем по поселку уже второй круг под пристальным наблюдением местных барбосов. Цепные поглядывают с интересом из-за заборов, вольные мчат за нами с радостным лаем. Людей нигде нет. Закрыт даже магазин — единственная торговая точка на этой части острова. На двери никаких объявлений. В ворота дома, где, согласно поданным поликлиникой сведениям, живет семья с малышом, стучались мы напрасно.

— Белье на веревках сушится, — подпрыгивает, чтобы разглядеть, что за забором, Ярослав Ястребов, ведущий специалист отдела по ЖКХ комитета по управлению Индустриальному району. — Похоже, они точно здесь обитают, но движения в доме нет.

 В знаменитом на всю страну «сусловском доме» на веревках тоже висит некое подобие белья. Двухэтажка, частично разломанная, сохранила только один балкон и пару окон — в квартире, где, по словам Любови Сусловой, она проживает. В доме выбиты окна, разобраны балконы, крыша, частично проломлены полы в квартирах. Здесь похозяйничали мародеры. Надпись мелом на одной из дверей «На мониторинге с 2013» не сработала — даже такое солидное слово не уберегло от грабителей.  

Когда-то эта кирпичная двухэтажка стояла в гуще жилмассива, но после признания соседних домов непригодными для проживания их снесли, и сегодня вычислить, где они были, можно по характерным провалам в земле от погребов.  

Пусто и в школе, где по вечерам по очереди дежурят охранники — здание целехонько. Летом 2013-го в нем размещался штаб МЧС. Подплывали к нему на лодке и попадали практически сразу на второй этаж.

Памятником неразрывной любви города к поселку стоит каменный туалет на несколько посадочных мест. Его установили незадолго до наводнения по просьбам жителей. Конструкция настолько надежная, что выстояла в стихию, не ойкнув.

— В поселке четыре дома официально признаны пригодными для проживания, — говорит Галина Власова, начальник отдела по благоустройству комитета по управлению Индустриальным районом. — По нашим данным, люди живут и в этих домах, и в дачных. Электричество у них есть, колонка на острове работает, отапливаются они в основном дровами. Вот уличное освещение пришлось отключить. Видите, опоры световые стоят, но по вечерам фонари уже не работают.

Кабан, рысь и хлеб

 Поверить в пугающую пустоту Чумки оказалось сложно, хоть и видели ее своими глазами. Ну не может этого быть! Поэтому для чистоты эксперимента отправились на остров в воскресенье.

— Знаете, что это? — показывает Евгений Цилуйко, ведущий специалист МКУ «Центр проведения спасательных работ», на какие-то странные следы, будто тот, кто их оставил, несся на огромной скорости, раскидывая снег. — Это кабан тут пробегал. А вот там, чуть дальше, — следы рыси. Предлагаю идти подальше от попадающихся на пути островков — рысь на открытом участке не нападет.

 — А кабан?

— А кабану все равно, — пожимает плечами Цилуйко. — По крайней мере, увидим его издали.

Богатство животного мира, прямо скажем, не радовало. Ведь мы едва отошли от цивилизации, и еще виден родной дом, как на тебе — дикая природа!

— Да не переживайте, — ободряет Евгений Анатольевич. — Мы в детстве таким путем часто на Чумку зимой бегали за хлебом.

Если вас удивила последняя фраза моего спутника, значит, вы не жили в Хабаровске. Чумкинский хлеб считался самым вкусным. Его пекли здесь же, на острове, и продавался он только в поселке. Для городских не было лучшего лакомства, чем горячий, непривычно большой хлеб. Так за воспоминаниями мы и дошли до поселка. Дорога заняла около сорока минут.

Остров контрастов

 — Пресса к нам пожаловала, — узнает нас бывшая директор поселковой школы Ольга Михайловна, которую мы встретили сразу на берегу Чумки. — Что это вы про нас вспомнили? Напишите, что все у нас хорошо, живем-поживаем. Мы вот с утра с мужем в город сбегали за продуктами.

— Так вы здесь остались?

— Да, наш дом признали пригодным для проживания. К тому же родители наотрез отказались переезжать в город, и мы тоже не хотим — это наша родина, родились тут и выросли, — мы движемся по главной поселковой улице. Сегодня Чумку не узнать: из труб домов идет дым, во дворах и на улице народ. Жизнь кипит!

— А вы думали, что поселок вымер? В будни тут редко кого встретишь — все на работе: кто в Хабаровске, кто на ремонтной базе трудится. Я тоже в городе в школе сейчас работаю. Утром по реке на уроки, вечером обратно.

— А весной, как лед пойдет?

— Мы привычные, — смеется женщина. — Родителям продуктов запасем до навигации, а сами у родственников межсезонье пережидаем на том берегу. Все чумкинские так всегда делали и по сей день делают.

— Не проще ли совсем в город перебраться?

— Бросить Чумку? Да вы что?! Здесь и жить хорошо: тихо, воздух свежий — лучше, чем в городе, и земля плодородная. Возле Хабаровска никогда такого урожая не получишь, как у нас!

— А не страшно? Случилось что, не дай Бог, полицию не дозовешься…

— Кому тут хулиганить — все свои. Чужие редко-редко сюда заходят.  

Кто владеет информацией

 За последними новостями чумкинцы традиционно отправляются в… магазин. Светлана продавщица, и по совместительству хозяйка павильончика, сетует: продажи упали, только на том бизнес и держится, что ларек — место встречи соседей и пункт обмена информацией. А с недавних пор и печатной продукцией. Культурный центр ни дать ни взять!

— Светочка, детективчик бы мне, — просит пожилая женщина в серой форменной фуфайке.

— Пока в наличии женские романы: про блондинку вот, еще «Любовница отменяется», — перебирает книги хозяйка магазина. — Будешь брать, баб Нин?

— Нет, что-то названия какие-то не очень… Выдумают же любовниц отменять!

— Хочу возле входа шкаф сделать для буккроссинга, как в городе, — делится планами Светлана. — Чем мы хуже? Пусть народ читает и обменивается книгами.

Пока зима, магазин работает по времени, которое известно всем местным: с 10.00 до 12.00 и с 16.00 до 18.00. Для продаж не сезон — вот поедут отдыхающие, тогда в павильончике вспомнят забытое слово «выручка».

— Вчера ко мне в магазин заходят восемь подростков, один из них: «Продайте мне сигареты», — рассказывает продавец. — Они думали, раз мы за городом, то закон нарушать будем? Нет уж! Говорю им: «Вы зачем сюда пришли?» Погулять, мол. До этого одни уже гуляли здесь неделю назад. Залезли в здание школы трое малолеток, на втором этаже в классе выломали дверь. Хорошо, один из наших огонек в окне заметил! Мы их поймали да выгнали, они там жгли оставшиеся от учебы плакаты. Школа-то была оснащена по полной.

Вспомнили, какой была школа, да какие концерты устраивали детишки для местных. После наводнения семьи со школьниками перебрались на большую землю — учиться в поселке негде. Остались те, кто не готов покидать поселок и кого устраивают такие условия жизни.

— У нас здесь все хорошо, мы ничего не требуем и ни к кому не лезем, живем себе и радуемся, — говорит Светлана на прощание. — Если можно, вы передайте пожарным, что у нас для них предложение. По телевизору смотришь — у спасателей учения, они что-то жгут и потом тушат. Мы вот хотим их пригласить у нас тренироваться, заодно и сухую траву спалят, чтобы не бояться потом весны.

Ирина ТРОЦЕНКО, фото автора