Расплата за проезд

Работа таксиста всегда сопряжена с опасностью, ведь неизвестно, кто сядет в машину. Но, наверное, каждый водитель верит, что если что-то и случится, то точно не сегодня и не с ним.

Не внял голосу

В душе у Петра что-то екнуло, когда он останавливался возле четырех мужчин на улице Серышева в два часа ночи. Но он тут же подавил в себе трусливый порыв. Второй раз внутренний голос подал ему знак, когда один из парней дыхнул на него перегаром и развязным тоном поинтересовался, не отвезет ли он четырех прекрасных ребят в Северный? Но Петр вновь не прислушался — ехать далеко, но деньги неплохие и согласился. В пути парни в основном молчали. Лишь тот, который сидел за спиной Петра, сыпал шуточками и отпускал колкости в адрес проезжающих мимо автомобилистов. Его возбужденное состояние не нравилось водителю. И Петр снова себя успокоил: дескать, выпил человек, с кем не бывает? К концу поездки оказалось, что нужная улица находится в частном секторе, где из освещения лишь маленькая лампочка на столбе да фары такси.

— Тормози здесь, — раздался голос за спиной Петра. А затем его плечо что-то ужалило, и боль на секунду затмила все вокруг. Предчувствия, которые Петр не хотел замечать, оказались верны.

Идея под бутылкой

— И тут я ему скажу: «Тормози здесь» и ударю ручкой, тонкой такой, гелевой, — в очередной раз прикладываясь к бутылке с пивом, сказал Олег Чак. — Увечий не нанесет, но отвлечет. Понял расклад?

Стоявший рядом с ним Игорь Пешков мотнул головой и тихо добавил: «Да».

Подельники, а с этой минуты они уже могли себя так называть, познакомились давно, но говорить про них «друзья» или «приятели» мало кто мог. Редкие встречи, редкие разговоры, только в последнее время они начали общаться более или менее регулярно. И быстро от распивания пива по углам они дошли до преступного плана. Чак уверял, что все пройдет хорошо, но Игорь, на котором уже висел условный срок за воровство, сомневался. Колебался он не только потому, что не доверял Чаку, но и из-за жены, сидевшей дома с малолетним сыном — мальчик страдал от редкой болезни. И все же, несмотря на душевные терзания (откровенно говоря, не самые сильные), он согласился. После этого разговора прошло более недели, и Пешков уже решил для себя, что Чак просто болтун и на серьезное дело не готов. Даже почувствовал некое облегчение от мысли, что не придется опять рисковать. Но в один из дней они сидели в квартире и пили вместе с какими-то знакомыми ребятами Чака. По завершении очередной бутылки Олег заявил: «Куролесить будем сегодня». Попытки отговорить пьяного товарища от дела провалились, и, объяснив двум собутыльникам свою идею, злоумышленники начали набирать номер такси.

Удар, удар, еще удар…

Через несколько секунд боль в плече исчезла. Петр громко выругался, попытался дернуться, но его уже держали. Водительская дверь распахнулась — парень, мгновение ранее сидевший за его спиной, нанес ему удар в лицо. Петр почувствовал вкус крови и охнул. Голова загудела, а его самого вытащили из-за руля. Он попытался сопротивляться, но мужчина вытащил из кармана лезвие и пригрозил расправой. Петр притих. Его подняли на ноги, оттащили к багажнику, где еще раз ткнули кулаком в лицо. Один из нападавших притащил палку. Главарь спрятал лезвие в карман, взял в руки палку и замахнулся. Петр прикрыл голову руками, осел на землю, закричал. Главарь ухмыльнулся, выкинул палку, и крикнул сообщникам: «Запихивай его в машину», а сам открыл багажник.

Извинения не помогли

Чак сел за руль. Все внутри пело от восторга — дело шло как по маслу, даже трусливый Пешков со своей задачей справился на все сто. Теперь сидит на заднем сиденье, держит этого таксиста за рукав, чтобы тот не дергался. Чак улыбнулся. Он уже забрал у таксиста телефон, а в багажнике нашел сумку, документы и самое главное — банковскую карту.

— Прокатимся,— усмехнулся грабитель и нажал на педаль. В первом месте банкомат просто не работал, во втором в нем не оказалось наличных, а в третий раз таксист просто не смог вспомнить ПИН-код. Он трясся от страха и кое-как вымолвил несколько цифр, которые банкомат наотрез отказался принимать. Чак плюнул на это дело, решив снять наличные позже. Следующей частью его плана являлось посещение авторазборки. Но прежде необходимо было решить проблему лишних людей. Для этого Чак остановился в безлюдном месте и выкинул на мороз водителя и двух своих дружков. Они протестовали, но Олег успокоил их несколькими зуботычинами. Прыгнув с Пешковым в машину, они быстро уехали. В пункте приема мастера долго уговаривать не пришлось. Договорившись разделить прибыль от разборки поровну, Чак и Пешков оставили машину, а сами отправились отсыпаться на заранее снятую квартиру. Поутру подельники особо не разговаривали. Взяли по пиву, и вяло направились на авторазборку посмотреть, как обстоят дела с машиной. Перед входом они наткнулись на частично разобранный остов легковушки. Без опаски вошли внутрь, где успели увидеть только красное удостоверение в развернутом виде, а затем их ткнули лицом в пол. На все про все полицейским хватило нескольких секунд.

Вину свою сообщники признали лишь частично, утверждая, что их действия жизни таксиста, который оказался к тому же священником, не угрожали. Они пошли на сделку со следствием, вернули все украденное и принесли свои извинения. Оба казались невозмутимыми на суде, и даже когда им зачитали приговор, Чак остался спокоен, а Пешков дернулся лишь однажды, и то только потому, что его жена зарыдала. Злоумышленников признали виновными и присудили: Олегу Чаку 5 лет лишения свободы в колонии строгого режима, а Пешкову оставшийся условный срок приплюсовали к новому — свою семью он увидит только после 6 лет лишения свободы. При этом им еще предстоит оплатить ремонт автомобиля. Петр же нападавших простил, призвав их обратиться к Богу — грехи искупать нужно перед ним. Михаил КОНДРАТЬЕВ