Оранжевая «девятка»

Во время перерыва в чемпионате КХЛ мы пообщались с нападающим «Амура» Антоном Лазаревым и узнали, легко ли быть потомственным хоккеистом, кого он винит в своей статистике и за что благодарен Богдану Потехину.

 Выбора особо не было

— Где начался твой путь в хоккей?

— Я родился в Челябинске и посещал школу «Трактора». Но официально ее не закончил, за год до выпуска перешел играть в «Химик» (Мытищи). Может, поэтому и не указано.

— Не буду спрашивать — хотел ли играть в хоккей. Наверное, в семье, где отец — профессиональный хоккеист, другого выбора и не могло быть.

— Примерно так оно и случилось. Когда с детства твои главные игрушки клюшки и шайбы, тебя постоянно берут на матчи и в раздевалку, выбирать не приходится. В три года отец меня поставил на коньки. Поначалу это было просто увлечение, но к семи годам я занимался хоккеем уже целенаправленно.

— Много читал про твоего отца, но нигде не упоминалось про маму. Она у тебя вообще была?

— Обычно журналисты спрашивают про отца. Вроде как можно написать про хоккейную династию. Но без мамы я не появился бы на свет (смеется).

Про нее нигде не писали потому, что она была настоящей женой хоккеиста. Считается, что выйти замуж за спортсмена — это жизнь удалась. Папа был на выездах постоянно, наши бабушки и дедушки работали, поэтому вся забота обо мне и сестренке ложилась на мамины плечи. Детский сад, школа, тренировки — это были ее обязанности. Это было нелегко, учитывая, что когда родился я, маме было всего девятнадцать лет.

— Челябинск стал популярен после выхода в свет передачи «Наша Раша». Как тебе имидж города?

— Еще метеорит его хорошо прославил. Что касается передачи… Вряд ли на нашем заводе работали такие люди, которых в ней показали.

В целом город неплохой. Одна проблема — завод, который экологию портит. Знаю многих, кто уехал именно поэтому. Мой знакомый не может продать квартиру уже года четыре.

— Закончи фразу: «Челябинские мужчины настолько суровы…

— …что только в минус сорок надевают подштанники».

— Из-за тебя произошла ссора между менеджерами «Автомобилиста» и сборной России.

— Было такое. Я тогда играл в Екатеринбурге, и перерывов на игры сборной в чемпионате КХЛ не было. И вот у «Автомобилиста» на носу стыковые матчи с «Трактором», а меня вызывают в главную команду страны. Я тогда был в команде вторым по результативности, и руководство клуба не хотело, чтобы я уезжал. Генеральный менеджер подходил ко мне и говорил: «Ты никуда не поедешь». Но я решил, что раз дается такой шанс, то надо им пользоваться.

Сейчас таких ситуаций быть не может – в чемпионате КХЛ делают перерывы на турниры, в которых играют сборные команды.

— Помнишь, что произошло 5 ноября 2011 года в матче против нижегородского «Торпедо»?

— Конечно! Я забил свой первый хет-трик. Но мне тогда просто повезло. Так бывает в хоккее: можно играть не совсем ярко, но шайбы будут залетать.

— Игрок «Автомобилиста», сборной России, «Салавата Юлаева» в конце концов оказался в «Витязе». Почему не получилось в этом клубе?

— Мне там сразу намекнули, что я им особо не нужен. Бывает такое в хоккее – ты оказываешься в команде, в которой тебе просто не дают играть. Потом мне сказали, что будут искать обмен. В итоге обменяли на Богдана Потехина из «Амура».

— Ты был игроком «Витязя», когда не стало отца. Может, в этом причина, что не получилось в Чехове?

— Я не знаю, что на это ответить. Про смерть отца узнал накануне первого матча с «Нефтехимиком». Ему было всего сорок девять лет. До сих пор в голове не укладывается, что больше нет рядом родного человека, который тебе с самого детства подсказывал, давал советы, звонил по любому случаю. Очень его не хватает.

Ищу причины неудач

— В итоге ты оказался в «Амуре».

— Я уже сказал, что меня особо никто и не спрашивал. Оказался здесь благодаря Потехину. Но это не означает, что ехал сюда без желания. Наоборот, считал, что в «Амуре» смогу перезагрузить свою карьеру.

— Получается?

— Если смотреть с точки зрения статистики, то, наверное, пока нет. У меня много моментов, тренеры дают достаточно игрового времени, но не идет шайба в ворота. Не хватает какого-то игрового фарта.

В плане психологическом могу сказать, что чувствую себя на площадке вполне уверенно. Взаимопонимание с партнерами есть, но вот чего-то не хватает. Хотя после тренировок остаюсь на площадке, бросаю долго по воротам с различных точек. Надо просто забить, и все изменится. По крайней мере, я так думаю, когда ищу в себе причины неудачной игры.

— То есть самокопанием ты занимаешься.

— Думаю, что любой нормальный человек этим занимается. Жена постоянно ругает за то, что замыкаюсь в себе после матчей.

— Ты ведь с женой познакомился в интернете?

— В те времена еще можно было найти спутницу жизни в соцсетях. Если честно, я не помню, кто кому первый написал. Мы просто общались. Она жила в Ярославле, я – в Мытищах. В принципе, недалеко – километров сто восемьдесят. И в какой-то момент мы решили встретиться. Пообщались, потом она на хоккей приходила, ну и закончилось все свадьбой.

— Сейчас девушки пишут с предложением познакомиться?

— Зачем на меня тратить время? Я же ничего не скрываю, у меня везде написано, что женат и есть ребенок.

— Приходилось наблюдать, что, например, Горшкова и Кацубу жены провожают практически до раздевалки. Боятся поклонниц?

— Переживают, что дорогу до «Платинум Арены» не найдут (смеется). На самом деле все банально: подвозят хоккеистов на машине, а затем едут дальше по своим делам.

— Твоя супруга с тобой в Хабаровске?

— Она у меня как мама — тоже настоящая жена хоккеиста. Поэтому всегда рядом со мной. Нас в Хабаровске все устраивает. Сын, которому 16 декабря исполнилось четыре года, ходит в детский сад. Все, что надо для жизни, имеется. И нет завода, который портит экологию.

Можешь лечь? Ложись!

— Общался как-то с Виталием Атюшовым, и он, рассказывая про трудности игры в хоккей, просто задрал футболку и показал тело в синяках и шрамах.

— У меня недавно на ноге сошел огромный синяк. Вообще, хоккей считается самым травмоопасным видом спорта. Никто не застрахован от ушибов, а синяки появляются после каждой игры.

— Но ведь никто не заставляет ложиться под шайбу?

— Тут каждый решает сам: если можешь помочь команде и заблокировать бросок, то просто ложишься. Этот компонент игры на тренировках не отрабатывается, и психологических тренингов с нами не проводят.

— Синяки, наверное, хорошо скрывать татуировками. Ты же для этого их делаешь?

— Просто лет в двадцать захотел сделать татуировку. Смотрел картинки, и мне очень понравилась фраза Per aspera ad astra («Через тернии к звездам»). Вот и сделал. Затем появились крылья на спине. Никакого смысла в этом я не вижу, просто нравится.

— Александр Вячеславович Гулявцев рассказывал мне, что в «Амуре» есть традиция — делать ставки перед игрой, пытаясь угадать победителя. Ты участвуешь в этом?

— Не совсем так. Хоккеисты делают ставки против своего бывшего клуба. Я ставил перед матчами с Уфой и Челябинском. Если «Амур» выигрывает, то эти деньги уходят в командную кассу. Туда же идут и штрафы хоккеистов. Эти деньги потом тратятся на покупку мыла, шампуней и других мелочей.

— О каких суммах идет речь?

— Каждый ставит столько, сколько хочет. Могу сказать, что в «Амуре» ставки небольшие. Тут больше на интерес. Но знаю, что в командах, скажем так, небедных хоккеисты ставят десятки тысяч рублей.

— Совсем скоро чемпионат КХЛ возобновится после паузы на Кубок Первого канала. «Амур» уйдет с одиннадцатого места?

— Уже многие говорили, что нас сильно подвело начало сезона. Сами виноваты. Мы следим постоянно за изменениями в турнирной таблице, подсчитываем очки конкурентов, смотрим, кто на сколько от нас оторвался. Шансы не потеряны, ликвидировать отставание можно. Главное – начать забивать. И мне в том числе.