Остановите поднятую руку

— Сама я училась в Китае, — объясняет хабаровчанка Шан Шан Хун, открывая передо мной аккуратную белую дверь. — Там, кстати, за некоторые виды домашнего насилия предусмотрена даже смертная казнь.

Перед беседой она проводит экскурсию по нескольким светлым комнатам. В одно       й компьютер и зеленая мягкая мебель — здесь сама Шан Шан принимает клиентов. В другой светлый ковер, складные стулья и флипчарт (доска с огромным блокнотом) — здесь проводят групповые психологические занятия, лекции и мастер-классы. Все это вместе — новый центр «Без насилия», который она с единомышленниками открыла в прошлом году. Пока он первый и единственный в городе специализируется именно на помощи пострадавшим от домашних тиранов.

Колотить женщин, как папа

— Я сразу всем говорю, что не подвергалась насилию, у меня хороший муж и дети, — снимает Шан Шан следующий вопрос. — Но мне больно смотреть на женщин, которые в 35 или 40 лет уже ничего не хотят. Они не живут, потому что замучены мужьями, которые все время их унижают. Как-то моя дочь пришла из школы с фингалом. Ее шибанул одноклассник. Когда мы пришли разбираться в ситуации, мальчик сказал, что его папа всегда так наказывает маму, если она делает что-то не так. Все идет из семьи, из дома. Вы же понимаете, что в обществе, где это норма, здоровых детей просто не будет?

Последними каплями стали истории Маргариты Грачевой, которой муж отрубил руки, и сестер Хачатурян, которые были вынуждены убить своего отца, годами истязавшего и насиловавшего их. Это показалось четырем неравнодушным горожанам настолько важным, что они зарегистрировали фонд.

— Прямо так все и было. Сидели за кофе и вдруг придумали: а давайте создадим фонд! — рассказывает Анастасия, волонтерка центра. — И создали.

— Пока не подавали на гранты, не получаем пожертвований и финансирования, только готовимся, — подхватывает Шан Шан. — Обходимся своими средствами. У нас с мужем магазин и кафе китайской кухни, отдаем часть прибыли. Остальные участники команды, конечно, тоже вкладываются.

Сейчас в центре на добровольных началах работают детский и несколько взрослых психологов, юрист и экстренный волонтер — мужчина.

— Сначала в составе учредителей их было двое, но один, к сожалению, уехал из Хабаровска, — говорит основательница центра. — А второй остался. Мы зовем его на помощь при тяжелых обстоятельствах, например, если в окно к женщине лезет муж с топором. Такое в нашей практике уже бывало.

Почти за год работы у «Без насилия» было девять подопечных. На первый взгляд, немного, если не учитывать объем работы, которую проводят с каждой.

— Мы стараемся вести их от начала и до конца, — отмечает Шан Шан. — Сначала я составляю социальную карту, где собираю анамнез и отмечаю все ресурсы, доступные клиентке. Потом передаю ее психологу. Мы стремимся, чтобы пострадавшие посетили хотя бы четыре-пять консультаций. Помогаем с документами, если нужно. Убежища у нас нет, но мы сотрудничаем с другими учреждениями. К примеру, недавно устроили женщину с детьми в центр «Не одна» организации «Милосердие». С ней все хорошо, ее связали с родственниками. А еще всегда можем снять гостиницу или хостел.

Так они сделали для хабаровчанки, которую пришлось вызволять прямо из машины посреди пробки на Степной.

— Мы ехали и вдруг увидели, как водитель соседнего автомобиля берет пассажирку за волосы и с размаху опускает лицом на колено, ― вместе вспоминают сотрудницы центра. ― Пришлось перехватывать машину на повороте, нам тоже досталось. А пробка, кстати, была длинной, но больше никто не отреагировал. Когда мы отвели женщину в спокойное место, накормили, увидели неподдельную благодарность. «Мне никто никогда просто так не помогал, ― сказала она. ― Это был самый вкусный «Доширак» в моей жизни».

Здесь любят, когда истории заканчиваются хорошо. А в ситуациях домашнего насилия «хорошо» практически всегда означает выход из травмирующих отношений.

Перелом, но все «в порядке»

― Наш первый случай мы довели до суда, и мужчине-абьюзеру* полагается наказание за то, что он творил, ― с гордостью рассказывает Шан Шан. — Но тогда мы, конечно, очень погрузились в ситуацию: ели вместе с нашей подопечной, спали, постоянно находились рядом. Сейчас понимаем, что это не самый верный подход. Важно не ставить их в положение социальных иждивенцев.

Анастасия принесла радостную новость: вторая клиентка тоже решилась подать на развод. И настроена по-боевому.

— Такую позицию мы понимаем и разделяем, — говорит она. — Непонятно бывает другое. Женщине, которая обратилась к нам недавно, муж обеспечил открытый перелом руки. И вот нам сказали, что с ней и детьми все хорошо. Думаете, они в убежище? Нет. Она снова с мужем, который сломал ей руку. А кости еще не начали срастаться.

Выйти из круга насилия очень сложно. Психологи говорят, что у пострадавших это получается только на седьмой (!) раз. Поэтому «Без насилия» совсем не зря сосредотачивается на психологической помощи и расширяет команду специалистов. Среди них есть и психолог-сексолог, который помогает жертвам изнасилований и домогательств — единственный бесплатный в городе.

— И нам очень важно, что она готова брать клиенток в любое время, прямо с первых секунд обращения, — подчеркивает Шан Шан. — Говорят, что в таких ситуациях промедление несет дополнительную опасность.

Есть здесь и психолог, готовый работать с самими агрессорами. Но пока желающих, конечно, не нашлось.

«Без насилия» оказывает бесплатно всю свою помощь. Не потому, что к ним попадают социально незащищенные люди. То, что домашнее насилие — признак бедных и близких к маргинальным семей, давний миф. На самом деле оно пронизывает все наше общество сверху донизу.

— Совсем бедные нам и не попадались, — признается основательница «Без насилия». — А вот очень обеспеченные — да. Как и те, у кого были влиятельные родственники.

Из-за них центру, кстати, пришлось сменить адрес. Один из обидчиков оказался связан с крупным военным чином.

— Этот большой начальник лично позвонил мне и предложил «уладить вопрос», — Шан Шан хмурится. — Я не сразу поняла, что он хочет дать нам денег, чтобы мы не вмешивались. Даже мелькнула меркантильная мысль узнать, сколько именно. Но вместо этого я просила: «А вы сами бьете жену?» Знаете, что он ответил? «Милые бранятся — только тешатся». Слова, которые я сказала ему дальше, не напечатаешь.

Упорством благотворительниц военные остались недовольны. Напрямую не угрожали, но дали понять, что выяснили адрес организации, номера машин и координаты сотрудниц. «Без насилия» переехал и данные бережет (не знаем, удивитесь ли вы, узнав, что с подобным сталкивалась каждая хабаровская организация, работающая с этой проблемой). Но помогать все равно не перестал.

«Хотим кричать, что счастье — это хорошо»

Больше того, они продолжают проводить образовательные встречи для всех желающих, просто по предварительной записи. На них, например, рассказывают, как слышать свои собственные желания, выстраивать теплые отношения с ребенком-подростком или даже готовиться к первому классу.

— Встречи о детях особенно популярны, — говорят в центре. — С нами работает Елена Сысоева, психолог школы № 33, лауреат профессиональных конкурсов. Зачем мы это делаем? Чтобы о нас знали, помнили, что мы можем помочь, советовали знакомым. Мы хотим кричать о том, что жить счастливо — это хорошо, а быть несчастными — плохо.

Также в планах выпустить целую россыпь листовок и брошюр и распространить везде, вплоть до супермаркетов.

— Мы не делим людей по статусу, цвету кожи, религии или другим признакам, — напоследок подчеркивает Шан Шан. — Даже по полу. Домашнее насилие — в основном женская, но не сугубо женская проблема. Старики, например, в такой ситуации абсолютно беззащитны. Мы принимаем всех, потому что семья должна быть местом, где люди любят друг друга.

*Абьюз — комплексный термин, объединяющий разные виды насилия над близкими людьми: психологическое (прежде всего), физическое, сексуализированное, экономическое.

У насилия есть авторы

В пандемию спрос на семейных психологов в Хабаровске вырос в 1,5 раза. Большинство обратившихся пар собираются разводиться, и в каждой третьей есть домашнее насилие.

― Рост обращений продолжается до сих пор, ― говорит генеральный директор Центра семейной психотерапии, клинический психолог Игорь Любачевский. ― И мы расцениваем это положительно: у нас появляется культура цивилизованного выяснения отношений. Но в 30 процентах случаев речь действительно идет о токсичности отношений. А у 15―20 процентов пар физическое насилие либо было в анамнезе, либо происходит прямо сейчас.

И речь идет о людях не только внешне благополучных, но и достаточно обеспеченных для того, чтобы позволить себе частную терапию. Беда, получается, общая для всех.

Токсичность, абьюз ― эти термины, которые консервативные граждане все еще пытаются называть «иностранными выражениями», прочно вошли в лексикон специалистов.

Токсичные отношения ― такие, где один партнер стремится подавить другого, демонстрирует неуважение и обесценивает. Абьюз ― это унижения, издевательства и жестокость.

— Психологическое насилие вредит даже больше, чем физическое, — объясняет психолог. — Оно подавляет волю, ломает самооценку, заставляет все время сомневаться в себе. А вскоре к нему, как правило, добавляются другие рычаги контроля, например, когда один партнер полностью распоряжается деньгами, бьет или принуждает к сексу.

Нападающей стороной, или, как сейчас принято говорить, авторами насилия почти всегда становятся мужчины. Неприятный, но неоспоримый факт. Но есть и хорошая новость: они сами стали чаще обращаться за помощью.

— Реально ли с помощью терапии остановить домашнее насилие? Да, реально, такие случаи у нас были, — продолжает Игорь Любачевский. — Но это далеко не всегда значит, что можно восстановить семью. Даже если автор насилия признает свои действия и просит прощения, доверие уходит. Это как с изменой — далеко не все способны ее простить.

Еще одна неприятная сторона проблемы — враждебное окружение, в котором оказываются пострадавшие, и знаменитый принцип «сама виновата».

— В современном обществе жертву обвиняют и осуждают гораздо больше, чем насильника, это тоже факт, — добавляет специалист. — И очень печальный, потому что так мы воспроизводим культуру насилия. Чтобы по-настоящему поддержать, нужно, во-первых, верить пострадавшей, во-вторых, не обесценивать ее переживания, в-третьих, не торопиться с советами, а говорить о своих чувствах. А в-четвертых, когда действительно понадобится, сопроводить в полицию, помочь снять побои и даже написать заявление, если нужно.