Праздник длиною в жизнь

Он родился 1 мая 1930 года и в свои 90 лет полон энергии, оптимизма и готов рассказывать подрастающему поколению о нелегкой жизни, которая не обошлась без приключений, опасностей, и героизма.

Гончаровы за год до войны переехали в поселок Литовко. По вечерам отец, если не находился в поездке (он работал на железной дороге), вместе с детьми корчевал пни от вековых лиственниц, расчищая бывшую опушку под будущий кормилец-огород. Как знал, что без него не прожить многодетной семье в военное лихолетье.

В августе 1944-го

— Когда началась война, мне исполнилось 11 лет, ни о каком фронте и речи быть не могло, но так хотелось попасть туда и поддать фрицу! — говорит Григорий Матвеевич. — С закадычным дружком Витькой Тулиным мы просто грезили этим. Раз не могли попасть на запад, надеялись, что нас возьмут хотя бы юнгами на Амурскую флотилию. И хотя мой младший брат постоянно повторял, что юнга — это принеси- подай и пшел вон, мы очень хотели попасть на корабль. Нашему военкому надоедали каждый день. И он сдался.

В августе 1944 года мальчишки получили вызов в Хабаровск, где после комиссии их и еще 18 подростков отправили в учебный отряд Северного флота, который базировался в Архангельске. Добирались 16 суток. Григорий Гончаров был самым младшим, но он добавил себе год, а справка об окончании семи классов как бы подтверждала это.

— Попали мы в последний военный набор в Соловецкую школу юнг, — вспоминает Григорий Матвеевич. — Подростков до нас оттуда отправляли сразу на фронт. Пока ехали, надеялись успеть повоевать. Но исход войны уже был предрешен, хотя немецкие самолеты продолжали летать над островами, бомбили Архангельск, где стояло много иностранных и наших военных кораблей.

Жили подростки в блиндажах, которые строили сами, укладывая сверху бревна в три наката. Каждый день строевая подготовка, дежурства, уроки по специальности. Кстати, Григорий Гончаров учился на радиста. Азбука Морзе давалась ему легко, и вскоре он стал одним из лучших курсантов.

В день победы

В ночь на 9 мая Гончаров стоял дневальным по роте. Видит, под утро бежит комсорг и кричит: «Победа, победа!» Мальчишки выскакивали из блиндажей, натягивая на ходу форменки. За считанные минуты роты построились и ушли в ближайший поселок, где размещалось командование школы.

— А я продолжил дневалить, — замечает Григорий Матвеевич. — После обеда возвращаются мои сокурсники злющие. Оказалось краснофлотцам из учебного отряда выдали по 100 граммов, а курсантам в силу возраста не дали. Война закончилась, а мы так и не понюхали пороху. Но все догадывались, что скоро на Дальнем Востоке начнутся боевые действия. Поэтому мы стали писать лозунги «Все на Тихоокеанский флот!». Поскольку мы приехали оттуда, шансов у нас вернуться обратно было больше. Очень хотел попасть в соединения Амурской флотилии, но перед самым выпуском получил тройку по дисциплине за неуставную переделку форменной одежды. Поэтому меня отправили на Камчатку, где только что создали такое же соединение.

Несостоявшаяся кругосветка

Здесь Григорий Гончаров служил семь лет. Как-то даже чуть в кругосветку не попал. Его в составе экипажа тральщика отправили в бухту Провидения, где формировался конвой из 12 судов, которые должны были провести ледоколы в Мурманск. Оттуда предстояло добраться до Италии, получить новый корабль и южным путем привести его в Петропавловск-Камчатский. Но вся арктическая экспедиция завершилась в проливе Лонга, самом узком и гиблом для судов месте.

— Я как раз на вахту заступал в четыре утра, мы это время меж собой называли «собакой», — вздыхает Григорий Матвеевич. — Спать хотелось неимоверно, но служба есть служба. Только я в радиобюро зашел, как наш корабль сначала затрещал, а потом будто на дыбы встал. Оказалось, налетели на подводные льдины. Кое-как добрались до бухты Провидения, починили винты и забыли о кругосветке.

Вспоминать о годах службы Григорию Матвеевичу нравится, он не забыл имена, фамилии и воинские звания своих друзей-однополчан. Жалеет об одном — что многие не дожили до светлого и великого праздника, который наша страна отметит завтра.