Разговор сияющих взоров

Новую выставку русской средневековой живописи в Дальневосточном художественном музее уже назвали «нарушающей законы физики». И вполне справедливо: такого мы еще не видели.

Обстановка в зале второго этажа ДВХМ внезапно как на торжественной литургии: он полон нарядных людей, у всех возвышенные и умиротворенные лица, а вокруг — будто стены древнего православного храма. Из тех, где строгие лики смотрят на прихожан темными византийскими глазами, как было принято в самой старой нашей иконописной традиции.

В середине на шести плоских секциях с фигурами пророков покоится сложная полукруглая конструкция, на ней — ангелы и Богородица. Все это выглядит удивительно, но зритель не сразу понимает, что находится в центре чуда. Ведь перед ним — части росписи купола и барабана белокаменной Георгиевской церкви в городе Старая Ладога — одной из древнейших в России (построена примерно в 1166 году). То есть, по сути, рассматривая эти изображения, гости… парят на высоте 12 метров! В реальности такое, конечно, недостижимо. А ведь увидеть это нужно обязательно: фрески Георгиевской церкви считаются одними из самых ценных экспонатов всей мировой истории — ни больше ни меньше. И вот сокровища храмовой живописи сами прибыли в Хабаровск. Волшебство? Еще бы!

Эмоция линии

Фрески в Георгиевской церкви сохранились лишь частично. То, что сегодня мы наблюдаем их в первоначальном варианте, — заслуга легендарного реставратора Адольфа Овчинникова. Он изобрел собственную новаторскую методику создания копий-реконструкций, не имеющую аналогов в мире. А способ перенести целый храм в музейный зал придумали специалисты Всероссийского художественного научно-реставрационного центра им. Грабаря, где Адольф Николаевич работал много лет.

— Наши инсталляции показывают, как живопись располагается в самом здании, как ее сюжеты взаимодействуют между собой, — отмечает художник-реставратор центра и ученик Овчинникова Александр Горматюк, который приехал представить выставку лично. — Это новый метод организации пространства, далекий от развески картин по стенам. Думаю, ДВХМ впервые столкнулся с такой сложной застройкой…

— Мы приобрели бесценный опыт, — улыбается директор Дальневосточного художественного музея Наталия Толстая. — Первым делом, конечно, пришлось спрятать рояль — не место ему в средневековом храме…

Получилось действительно величественно. Какой там паркет и рояль! О них даже не вспоминаешь, разглядывая, к примеру, композицию «Чудо Георгия о змие», которую Адольф Овчинников скопировал в натуральную величину. Она уникальна без всякого преувеличения: здесь Победоносец не закалывает чудище копьем, а укрощает его другой силой — словом и верой. И в итоге змея ведут на поводке.

При этом в голове рождается совершенно неожиданное слово: экспрессия.

— Действительно, линия здесь очень эмоциональна, — подтверждает Александр Горматюк. — Она и утолщается, и истончается, и становится полупрозрачной. Настолько эффективно и изысканно использует ее художник…

Им было фиолетово?

А в следующем зале — сюрприз! — новый храм. Тут перед зрителем предстает убранство церкви Успения Пресвятой Богородицы в Мелётово Псковской области. Это архитектурный шедевр уже XV века: здесь влияние византийских мастеров ослабевает и появляется исключительная самобытность.

— Это выражено и в манере исполнения, и в цветовом решении, — объясняет Александр Анатольевич. — Фрески выдержаны в охристых тонах с добавлением серого и фиолетового — очень редкого цвета в древней храмовой живописи.

Но неповторим не только он. Церковь в Мелётово знаменита композицией с Антом-скоморохом.

— Он играл на гуслях и пел охульные песни о Богородице и Спасителе, — рассказывает реставратор. — Однажды Дева Мария явилась к нему и предупредила, но он не послушал. Тогда она явилась снова, провела ладонью над его руками и ногами и отсекла их. Но после того, как шут раскаялся, произошло чудо исцеления.

Достоверно известно, что такой сюжет в древнерусской живописи больше нигде не встречается. Не меньшее удивление в свое время вызвали у исследователей… белые глаза изображенных героев.

— Сначала выдвинули версию, будто зрачки были нарисованы другой краской, которая выцвела, — вспоминает Александр Горматюк. — Однако анализ показал, что это не так: художник изначально брал белый, чтобы отразить сияние во взоре, а второй светлой точкой обозначал направление вгляда. И получался разговор, общение сияющих взоров.

А вот чтобы выразить свет, исходящий сразу от всей фигуры, древние авторы поступили наоборот:

— Если он очень ярок, то ослепляет, а значит, мы видим его темным. Поэтому фигуры изображены как бы «в негативе». Для нас, привыкших делать фото, это абсолютно естественно. Но вот как об этом догадался художник XV века?

Приходите воспарить

В целом на выставке «Русская средневековая живопись из наследия А.Н. Овчинникова» (0+) собрано 60 работ. И это не только фрески двух храмов.

— Тут наследие и Феофана Грека (из церкви Спаса на Ильине), и Андрея Рублева (иконостас Благовещенского собора Московского кремля), и Дионисия, и иконы псковских мастеров, — перечисляет Наталия Толстая. — Нам захотелось поделиться с Дальним Востоком искусством, которое здесь никто раньше не видел. Казалось бы, невозможно перенести храмы за семь тысяч километров. Но мы это сделали.

Экспозиция будет работать до 20-х чисел сентября.