Теперь здесь танцуют Достоевского

В прошлом году главным режиссером Хабаровского музыкального театра стала Дарья Пантелеева. Она начала ставить экспериментальные спектакли («Чайка», кстати, вошла в лонг-лист «Золотой Маски»), создала камерное арт-пространство, а закрывать сезон решила на улице и пригласила рокеров.

Лихие перемены понравились не всем, и летом в ХМТ вспыхнул конфликт. Но осенью Дарья вернулась в театр — уже арт-директором Новой экспериментальной сцены (НЭКСТ). Сейчас она работает чуть ли не активнее основной.

— Я отвечаю не только за нее, но и за те проекты и события, которые выйдут за рамки театра, — объясняет Дарья. — Ближе к весне будем осваивать другие пространства.

— Вы пришли в театр с намерением реформировать его. Как оцениваете предыдущий год своей работы? Произошли какие-то положительные сдвиги?

— Есть, и самый заметный — наше попадание в список «Золотой Маски». Я бы назвала это своеобразным прорывом. «Чайка» оказалась в тридцатке самых заметных работ музыкального театра по всей России, и в нем не очень много, скажем так, провинциальных постановок. Это уже очень хорошо.

Много всего произошло, наверное, в самой работе труппы. Те ребята, с которыми мы сейчас потихоньку осваиваемся на малой сцене, стали по-другому играть и осознавать материал. Я чувствую актерский прогресс. Теперь осталось посмотреть, какие плоды принесет то, что мы заложили.

Правильная синтетика

— Упрек главного дирижера ХМТ Руслана Антипинского звучал так: на спектакли перестали ходить люди.

— Я бы так не сказала. Понятно, что есть те, кто любит классику, но никто и не собирался исключать из репертуара «Сильву» или «Летучую мышь». Однако нам надо было достаточно быстро привлечь новую аудиторию, людей другого поколения, иначе в скором времени театр рискует остаться вообще без зрителя. А новой аудитории нужны другие форматы и другие подходы. Поэтому мы открыли экспериментальную сцену, где можем делать альтернативные проекты.

Еще один важный момент — в театре и вообще в городе много творческих людей с отличной фантазией, у которых теперь есть пути, чтобы реализовать себя. Например, 12 ноября мы сыграли премьеру фолк-балета «Невеста Одина» по скандинавской мифологии — там оригинальная хореография нашей артистки Ирины Огурлиевой.

28 ноября представим постановку «В тени эйфории» по повести Достоевского «Белые ночи» — это тоже будет синтез разных жанров. Идея пришла в голову другому нашему танцующему артисту, Демьяну Ересько. Совместно с Александрой Ериной они выступают в роли хореографов, я работаю как режиссер, а приглашенная художница Елена Гусева прямо во время спектакля будет создавать живые декорации, меняющие атмосферу.

Фэшн не помешает

— Репертуар новой сцены на ноябрь вообще приятно удивил: он очень плотный, и там не только спектакли. Почему вы решили делать концерты и кинопоказы и привезли к нам выставку Энди Уорхола?

— Я подбираю репертуар исходя из того, что может заинтересовать публику и что интересно мне. Например, цикл «Чаплин и музыка», где я рассказываю о нем больше как о композиторе и мы смотрим на его фильмы под другим углом, привлекает совершенно разных людей. Концерты проводим, потому что в Хабаровске очень много интересных музыкантов, а хочется задействовать, так скажем, все творческие силы города и края.

— То есть я правильно понимаю, что театр в современных условиях просто театром быть уже не может?

— Именно. Поэтому мы и сделали экспозицию Энди Уорхола. С ней будет связано много интересных событий. Например, 24 ноября пройдет аукцион, куда организаторы везут винтаж (обещали даже наряды от Юдашкина годов восьмидесятых), а в декабре вместе с нашей прекрасной художницей Натальей Сыздыковой планируем фэшн-фарс — такую костюмированную шутку в стиле поп-арт.

Курс на граффити

— Чего нам еще ждать?

— Здесь отличный «Первый хабаровский стендап-клуб», а музыкального стендапа как такового нет. Хочется развивать это направление. И могу раскрыть секрет: у меня давно есть мечта — фестиваль стрит-арта. Прошлым летом мы его сделать не успели, а нынешним попробуем…

— А нас, зрителей, наконец поведут к контейнерным площадкам, на баржи или в бассейны, как в современных театрах по всему миру?

— Поведем. Сейчас как раз исследую разные заброшенные помещения и заводы.

— Местные авторы еще не забросали вас идеями?

— Пока нет, но потихоньку начинают. Очень хочу найти местных драматургов и либреттистов, чтобы сотрудничать и делать наш региональный продукт. От ориентированности на Запад нужно отходить, больше интересоваться своей идентичностью. Сейчас главная проблема в чем? Самые талантливые и творческие люди стремятся уехать, потому что просто не понимают, как тут жить. Им нужно пространство, чтобы творить прямо здесь. Вот его мы и создаем.