Завтра рождается вчера

Трудно найти в нашей стране человека, которого так или иначе не затронула бы Великая Отечественная война. У кого-то дед, у кого-то прадед, у кого-то прапрадед принимал участие в этой жесточайшей битве: битве силы духа и жадности, битве чести и подлости, битве веры и самоуверенности.

Для меня события Великой Отечественной неразрывно связаны с личностью моего дедушки Безрукова Филимона Дмитриевича. О своей военной судьбе он особо не рассказывал. Только годы спустя, благодаря архивным данным и ставшимся после смерти деда документам, удалось узнать про его боевой путь. Чудом сохранились рукописные рекомендации деда в члены ВКП(б) его сослуживцами:

«…Товарищ Безруков храбрый, преданный нашей Родине воин. В бою смел и находчив. В бою под Ораниенбаумом, когда войска Ленинградского фронта перешли в наступление 14 января 1944 года, товарищ Безруков, невзирая на сильный артиллерийский огонь со стороны противника, стрелял из своего миномета до тех пор, пока не был тяжело ранен.

За отвагу и мужество в бою он награжден орденом Славы 3-й степени. Достоин быть кандидатом в члены ВКП(б). Рекомендую товарища Безрукова, несу за него полную партийную ответственность…

  Борис Агридленд, 20 февраля 1944 года»

Осколки воспоминаний

Будучи ребенком, я почти каждый год на каникулах гостил у дедушки с бабушкой в поволжской деревне. Со мной навсегда останутся детские воспоминания середины 80-х годов уже прошлого века о добром старике …

Вернулись с покоса к вечеру. Сегодня собирали сено в копны. Потом приехал трактор с прицепом, который мы метра на три в высоту набили подсушенной ароматной травой, закрепили веревкой. Последним на мягкую гору залезал мой брат Серега. Тележка стояла вперекос, и он, подтягиваясь к нам, с легкостью ее опрокинул вместе с сеном и со всеми забравшимися до него…

Поэтому и вернулись позже — загружали и крепили все заново. Затем ехали лесом, подминая спинами на верху копны повисшие над дорогой ветви. Сколько раз они меня хлестали по лицу, и не помню.

Я сбежал с погрузки травы на сеновал. Дедушка Филимон позвал меня в магазин. Своей пекарни в селе не было, хлеб на тракторе Т-16 (в народе — «попрошайка», кузов у него был впереди) возили из соседней деревни. Всю дорогу мы о чем-то говорили, смеялись, вспоминая тяжелый день на покосе. Я держал деда за шершавую плохо гнущуюся левую руку, в которой с войны сидел осколок. И босыми ногами шлепал по пыльной сельской дороге, смотрел на хитрый дедов прищур, его засаленную коричневую кепку и с легкой грустью думал об огромной сумке, куда помещалось полтора десятка буханок. Она спокойно сжималась правой дедовой рукою. Обратно, но уже полную, ее понесу я.

Бессмертный строй

Таким деда и запомнил навсегда. О войне говорить он не любил, хотя парадный пиджак был полон приколотых наград. И далеко не все из них были юбилейными. Боевой путь сержант Безруков начал 3 сентября 1941 года после призыва Кемским РВК Карело-Финской ССР.

«…Знаю товарища Безрукова Филимона Дмитриевича с февраля 1943 года в боях за Красный Бор… В боях товарищ Безруков показал себя мужественным командиром. Неоднократно под сильным артиллерийским минометным огнем противника товарищ Безруков связывал линию связи и этим самым обеспечивал ведение артиллерийской подготовки наших батарей. Идеологически устойчив, предан идеям Ленина — Сталина. Рекомендую товарища Безрукова кандидатом в члены ВКП(б)…

 Евгений Попов, 2 декабря 1943 года»

На послевоенном фото 1949 года он с молодой женой и годовалой дочкой, еще полон сил, ему 35 лет, шрамы от огнестрельных ран еще не ноют лютой болью, засевшие в теле осколки только начинают свой убийственный путь. А за плечами — Ленинградский фронт, на груди медали «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией», солдатский орден Славы 3-й степени. И этот взгляд — колючий, суровый. Не появилось в нем еще той иронии и хитринки, которую увидит его внук через 35 лет.

Мы победили не случайно, мы победили не напрасно, мы победили для своих детей, внуков и правнуков. Мы победили навсегда. Мы победили с верой, добрым сердцем и ненавистью во взгляде… Так сказал бы мой дед, истекающий кровью от ран под Ораниенбаумом, но не переставший оборонять позиций своей минометной батареи. Так скажу я, глядя на его фото, где он суров, прост и мудр, сидит и смотрит на меня из далекого послевоенного 1949 года. Так скажут мой сын, моя дочь, так скажем мы, взращенные на крови и вере Великой Победы.

Мы помним тебя, Филимон Безруков, мы любим тебя, дедушка. Для нас ты по-прежнему в строю, но уже другого, «Бессмертного полка».